Российское гуманистическое общество

Что такое ценность?

До сих пор мы обсуждали общие моральные качества, которые признаны цивилизованными сообществами и должны браться в расчет критическим этическим разумом для принятия мудрых решений. Хотя мы имели дело с моральным поведением индивида, вопрос о путях и способах достижении личностью достойной жизни и о роли, которую ценности играют в этическом выборе, был оставлен в стороне.

Некоторые моралисты игнорируют проблему ценностей, поскольку полагают, что суть морали составляют наши нравственные обязательства по отношению к обществу. Характерна в данном случае позиция Канта, который верил, что в целом этика должна заниматься проблематикой осуществления морального закона, а не рассуждениями о личном счастье или благе. Но он ошибался, поскольку мы подчиняемся находящимся в нас моральным заповедям не просто потому, что обнаруживаем их, а из-за их инструментальной роли в достижении общественного блага и счастья отдельного человеческого индивида. Существует некоторая неискренность в теориях должного – как религиозных, так и светских, — которые считают добродетель и долг сущностью моральной жизни и умаляют значение потребности в реализации всего созвездия лелеемых и оберегаемых нами ценностей.

Исторически многие философы ставили в центр своих моральных изысканий проблему блага. Они стремились определить его природу, установить, чем оно является само по себе и как можно его увеличить. Вместе с тем здесь возникает противоречие (приобретающее особенно острую форму при сопоставлении гуманистического и теистического подходов к морали): является ли главным преумножение добра или следование тому, что правильно? Что важнее, творчество и реализация ценностей или соблюдение обязательных моральных принципов? Без сомнения, как добро, так и нравственное поведение необходимые темы любой законченной теории морали, однако, главным для нас является обнаружение определенного критерия творческого продуктивного наслаждения и обогащения личности.

Ценность имеет более конкретное значение, чем классическое понятие добра, и потому ей легче дать поведенческое или операциональное определение. Добро — более абстрактная идея, часто относящаяся только к моральному добру, тогда как понятие ценности охватывает и другие области человеческой активности (экономическую, социальную, эстетическую и т. д.). В широком смысле ценность, как я ее понимаю, не существует независимо от поведенческих предпочтений организма. Оценка продолжается там, где существует селективная целесообразная активность [1]. Червяк имеет ценность для птицы, морковь — для лошади, кость — для собаки. Организм выполняет множество действий, таких, скажем, как обнаружение и употребление в пищу различных объектов. Из этого следует, что ценности имеют биологическое основание. Они смешаны с инстинктами и условными рефлексами. В организме определенные качества имеют функциональную ценность, он старается закрепить их и приспособить к своим собственным намерениям. Получаемое в процессе ассимиляции удовлетворение становится для организма мотивом его будущего действия. Он предпринимает усилие для того, чтобы действовать и обнаруживать объекты, доставляющие ему удовольствие.

Оценочная деятельность тем более необходима для поддержания человеком себя как организма. Необходимые для нашего выживания биологические процессы встроены в генетический код вида Homo sapiens. В ходе эволюции определенные формы поведения человека способствовали его выживанию и приобрели адаптивную ценность. Питание, совокупление, избегание опасности, участие в схватках, все это заложено в поведенческих реакциях и выполняет важную биологическую функцию. Каждый нормальный представитель человеческого рода обнаруживает глубоко укорененные в своем теле телесные и гомеостатические потребности, которые должны удовлетворяться, если организм продолжает существовать и функционирует. Удовольствие закрепляется удовлетворением наших основных биологических потребностей, таких как питание и совокупление. Являясь сложными социальными животными, люди могут выжить только в груше. Существовать вместе им позволяют отвечающие за сотрудничество встроенные биологические механизмы. Тем не менее, наши биологические стимулы видоизменяются в социокультурных контекстах. В социуме возникают и новые ценности. Еда необходима для поддержания жизни, и люди изыскивают самые разнообразные способы приготовления все новых и все более изощренных видов пищи. Эти различия легко обнаружить в различных географических регионах и социокультурных традициях. Многообразие пищи огромно: от спагетти или риса до улиток или филе миньона.

Точно также существует целая область биопсихологических и собственно интеллектуальных потребностей и интересов: сексуальная активность, искусство, музыка, поэзия, спорт, политика и философия. Таким образом, мы обладаем двойной природой: наши ценности структурированы нашим наличным генетическим кодом, но в то же время, являясь обусловленными реакциями, они податливы и изменяемы. В сущности, внутри культурных контекстов, в которых люди родились и выросли, существует неограниченное множество культивированных вкусов и оценок. В сложных социальных системах экономическая активность приводит в движение производство и распределение невероятного множества товаров и услуг, которые потребитель найдет привлекательными. Люди становятся столь зависимыми от таких товаров, что начинают испытывать в них жизненную потребность. Их стоимостью является установленная цена. Для того чтобы обладать ими, мы работаем, занимаемся торговлей или обменом. Мы начинаем страстно желать и радоваться доставляемым нам цивилизацией пышным нарядам, деликатесам и роскошью.

Ценность может быть определена как предмет или цель какого-либо интереса, желания или потребности человеческого организма. Ценности являются биогенетическими и психогенетическими по своему происхождению, содержанию и функции. В любом оценочном процессе существуют цели (задачи, намерения), которых мы стремимся добиться, и удовлетворение или удовольствие при их достижении. Ценность связана с трансактивностью, поскольку мы взаимодействуем с объектами в окружающей среде, сами действия с ними сплавлены в единое целое. Таким образом, процесс оценки является относительным, поскольку не существует вне отношения субъекта и объекта. Он включает воспринимаемую или воображаемую цель (ожидание), направленные на нее усилия и непосредственное удовольствие или удовлетворение, получаемое при ее достижении.

Некоторые ценности в значительной степени инструментальны, то есть, мы преследуем цели из-за их следствий. Мы добываем уголь или обрабатываем почву не ради самой добычи или земляных работ, но из-за того, что эти действия через ряд других ведут к получению тепла и пищи. Понятие внутренней ценности относится к тому, к чему мы стремимся самому по себе. Резкие границы между внутренними и инструментальными ценностями являются редкостью, в основном они находятся в отношениях непрерывного чередования. Мы можем полюбить нашу работу и найти в ней внутренний смысл. Более того, самоценный внутренний опыт имеет последствия и сам является инструментальным — позитивным или негативным в зависимости от того, что из него следует. Мы получаем удовольствие от хорошей еды, музыки, вина, секса или игры самих по себе, но некоторые из этих действий имеют отрицательные физиологические и психологические последствия, особенно если ими увлекаться сверх меры. В поведении существует непрерывное чередование средства и цели. Хотя мы ищем адекватные средства достижения наших целей, намерений или стремлений, сами они функционально связаны, зависят или видоизменяются под влиянием их достижения. Наше желание достичь чего-то обусловлено, по меньшей мере, возможностью или вероятностью его достижения.

В человеческом поведении оценочный процесс является не просто инстинктивным или бессознательным. Все это, безусловно, присутствует в нем, но в основном он совершается сознательно. Наши мотивы и намерения, таким образом, выражены в эмоциональных состояниях и сплавлены с когнитивными состояниями личности. Процесс размышления и рефлексии вторгается в структуру наших ценностей. Чисто волевая или моторно-рефлексивная оценка превращается в оценку преднамеренную и осмысленную. С ее помощью мы приходим к определению, истолкованию и установлению шкалы наших ценностей. Мы стремимся оценить их в свете знания ситуации, в которой мы действуем. Мы узнаем, что для успешного осуществления наших желаний нам необходимо рассчитать вероятность их исполнения. Таким образом, мы взвешиваем последствия и обстоятельства наших действий. Мы делаем прогноз относительно того, что произойдет, если мы прибегнем к нашему действию. И мы формулируем различные стратегии достижения наших целей. Выбор наших целей часто зависит от нашей оценки вероятности их достижения. В стихотворении Эдвина Арлингтона Робинсона «Минивер Чиви» одноименный герой хочет быть рыцарем былых времен или правителем Медичи. Невыполнимость его желания ввергает его в глубокое разочарование, рассудок покидает его, и он становится в итоге безнадежным пьяницей.

Разум необходим в процессе оценки и волевого акта. Он проявляет себя в ходе рассмотрения обстоятельств дела, объектов желаний, целей, которых мы хотим достигнуть. Он проверяет их соответствие нашим мотивам, обстоятельствам, при которых мы действуем, он оценивает усилия, время или издержки, необходимые для достижения наших намерений. Мудрый выбор включает в себя сопоставление достоинств одной цели с достоинствами других, предсказание последствий ее достижения и анализ их возможного влияния на другие наши ценности. Мы часто спрашиваем, нужна ли нам эта вещь или мы просто хотим ее и, если цель трудно выполнима, не окажется ли слишком высокой цена усилий, затраченных на ее достижение. Здесь оценочный процесс предполагает рассмотрение долговременных и краткосрочных последствий нашего выбора.

Разумная личность не склонна подвергать опасности или риску свои долговременные интересы (например, женитьбу или карьеру) ради мимолетной и сиюминутной ценности (например, легкой любовной связи). Она научается принципу экономии, воздерживается от расходов и удовольствий сегодня ради обретения более существенного завтра. С другой стороны, она спрашивает, должна ли она все непосредственные наслаждения приносить в жертву будущему, которое может никогда не наступить? Существенным вопросом, обусловленным наличием широкой области человеческих интереса и ценностей, является сопоставление конкурирующих ценностей и решение того, какие из них достойны удовлетворения. Рациональная личность легко понимает, что если она желает сохранить свое здоровье, необходимо ограничивать себя в еде, питье, работе и даже игре, и что если она стремится сохранить психическое равновесие, то ей необходимо умерять свои страсти. Как говорили древние греки, ничего слишком много, умеренность во всем.

Ведется много споров о том, какие ценности и цели достойны достижения. Можно составить каталог значительного числа всех тех ценностей, от обладания которыми мы испытываем удовольствие. Фактически, это будет перечень всех тех благ, которым люди выражают предпочтение. Какие из них должны считаться благородными и обязательными, а какие безобразными, не отвечающими нашим требованиям, никчемными? В этом месте начинается исследование этических ценностей, и мы можем попытаться создать иерархию или шкалу ценностей, предложить множество приоритетов, провести гедонистическое исчисление. Существует ли summum bonum*, к которому мы кроме всего прочего стремимся?

Мне может нравиться смотреть футбольные матчи, ходить в оперу, проводить отдых на Карибском море, коллекционировать марки, читать Витгенштейна, петь в хоре, бороться за свое дело, заниматься любовью со своей женой, ежедневно заниматься физкультурой, участвовать в благотворительности, хорошо выполнять свою работу. Но я не могу делать все это в одно и то же время и должен приносить в жертву одни из них ради тех, которые имеют более важные последствия.

Почему я стремлюсь добиться именно этой цели? Существует ли некая самая важная цель, осуществления которой я желаю гораздо сильнее, чем какой-либо другой? В этом месте начинается философский поиск, и наиболее привычный ответ гласит, что да, существует высшее благо — это счастье. Но что такое счастье и как оно достижимо? Есть ли это самореализация, гедонистическое удовольствие, служение нашим близким или достижение состояния вечного блаженства в будущем?
Каков гуманистический ответ на эти вопросы? Признавая широкое различие интересов, ценностей и вкусов и различные установки, бытующие в человеческой культуре, мы можем считать произвольным желание определить одно единственное множество ценностей как высшего по отношению к другим аналогичным комплексам. Что «лучше»: играть в кости или читать поэзию, загорать в солнечный день или работать, посвятить свою жизнь самоотверженному служению другим или уединенному созерцанию, героическим приключениям или бегству от жизни? Студенты на моих философских семинарах обычно воздерживаются от ответа на этот вопрос. Вместе с тем желание мыслить беспристрастно часто парадоксальным образом вело их к субъективизму. «Кто мы такие, чтобы говорить, что один стиль жизни лучше, чем другой? — спрашиваю я. — Существует ли разница между полной величия и предприимчивости жизнью государственного деятеля, руководящего делами своей нации, и жизнью пьяницы, проводящего свои дни у стойки бара и поглощающего огромное количество алкоголя?» Выбирая, мы подвергаем себя опасности превознести одно множество ценностей над всеми остальными, один образ жизни — над всей остальной сферой жизненного опыта.

Все же мы можем спросить: существует ли разница между Флоренцией Найтингейл, посвятившей себя заботе об умирающих и раненых британских солдатах в Крыму, и проститутками, которые также помогали солдатам, но только другим способом и по другим мотивам? Разве не существует способа сравнить жизнь Альберта Швейцера с жизнью рядового войск СС? Утверждение, что нет никакого критерия оценки интересов, наклонностей и предпочтений, приведет нас к нигилизму, где все ценности уравнены, поскольку де никакие оценки и различия не могут быть проведены, и не существует никаких отличий в их достоинстве и величии. Разумно ли занимать такую позицию?

Этот спор бушевал столетиями. Он занимает главное место в истории этики. Платон и Аристотель отрицали, что всякое удовольствие является благом, и находили, что только некоторые из удовольствий обладают этим качеством. Джон Стюарт Милль провел различие между высшим и низшим удовольствиями. С точки зрения гуманистической этики обе спорящие стороны имеют свои достоинства. Нам необходимо терпимо относиться к альтернативным стилям жизни и богатому разнообразию человеческих удовольствий и не стремиться запрещать или исключать их из жизни с помощью законов. Мы не должны отождествлять высшую форму жизни с жизнью истэблишмента, который может не замечать своего лицемерия и осуждать сознательное несогласие с его ценностями. Все же, существуют нормы, используемые нами в качестве ориентиров и определенных стандартов оценки. Будут ли Синяя Борода, который растворял тела в негашеной извести, или наркоман признаны равными по достоинству Иисусу Христу или Аврааму Линкольну? Было бы нелепо доказывать, что некое благо является таким же благом, как и все остальное, и тот факт, что некоторые наделенные чувствами существа проявляют интерес к какому-либо объекту, или деятельности и получают от него удовольствие, не означает, что тем самым его ценность равнозначна ценности некоторого другого объекта или деятельности.

Некоторыми ценностями дорожат больше, чем другими; определенные интересы являются низменными и не достойными внимания человека. Одни формы жизни являются вульгарными и банальными, а другие обладают полноценностью, вызывающей наше восхищение. Мы признаем, что определенные виды деятельности являются пустыми, а другие более значимыми и облагораживающими. В самом деле, мы не одинаково относимся к ценностям различных сфер нашей жизни. Внутри каждой сферы мы используем сравнительные суждения. Мы говорим, что есть хорошие и плохие художники, лыжники, повара, политики, музыканты, мастеровые, философы и ученые. Мы обращаемся к эстетическим и моральным стандартам критики. Эти стандарты могут не быть строго фиксированными или абсолютными, они соотносятся с контекстом или конкретной областью исследования, но, тем не менее, мы признаем, что они существуют. Стандарты оценки — это стандарты воспитанности, проницательности, глубокого знания и профессиональной компетенции.

Стандарты совершенства

В самом деле, принципы иерархии ценностей и поступков введены фактически во все сферы человеческой деятельности. Они включают в себя и качественные стандарты совершенства. Что такое совершенство? Как мы различаем его? Эти вопросы являются особенно важными для этики гуманизма. Критики, особенно теисты, обвиняют ее в том, что у нее нет стандартов или критериев оценки, и что в той степени, в какой она отстаивает терпимость, она потакает капризу человеческих потребностей, в том числе сладострастию и эгоизму. Но это не так.

Как указал Милль, существует разница между уровнем потребностей взрослого культурного человека и уровнем потребностей ребенка или дикаря. Милль пишет: «Лучше быть недовольным человеком, чем довольной свиньей, лучше быть недовольным Сократом, чем довольным глупцом»[2]. Если свинья или глупец не согласятся с этим суждением, так это потому, что они знают только одну сторону вопроса. Высокоразвитый человек склонен к обоим видам удовольствия — высшим (интеллектуальным, эстетическим и моральным) и низшим (чисто физическим) — и, согласно Миллю, неизменно предпочитает первый. Таким образом, основной для понятия ценности является идея реализации, позволяющая нам различать уровни морального созревания и роста личности. Стандарт оценки заключается здесь в том, что личность, полностью реализовавшая свои таланты, будет считаться высокоразвитой. Это открывает простор для удовлетворения более высоких интеллектуальных, эстетических и моральных потребностей.

Хотя аргумент Милля небезоснователен, я думаю, что он может привести к крайности. Нужно принять более сбалансированную точку зрения. Далеко не во всех случаях интеллектуальное, эстетическое и моральное наслаждения являются высшими по отношению к естественным биологическим удовольствиям, получаемым от еды, питья, физических упражнений, физического контакта или секса, и далеко не всегда при предоставленном выборе большинство людей предпочтет первые последним. Можно сказать, что выбор зависит от времени, места и обстоятельств. Иногда кто-то предпочтет занятие любовью посещению музея, бег трусцой чтению книги, хороший обед и превосходное вино лекции в колледже или покупку билета на футбольный матч пожертвованию Армии Спасения.

Многие так называемые моралисты обманывают себя, особенно тогда, когда вешают на так называемые биологические удовольствия ярлык «низших» форм человеческого опыта. За этим скрывается гедонистическая фобия, изнутри терзающая тех следующих этому мнению моралистов, которые, совершенствуя свои способности получать удовольствие от литературы, искусства, математики или духовных поисков, не в состоянии наслаждаться хорошей едой и напитками или испытывать оргазм. Эти индивиды настолько подавляют свою чувственность, что не могут испытать возбуждения от физических и биологических удовольствий без чувства вины или греха. Они могут проводит свою жизнь в убогой сублимации, полностью посвящая себя духовным упражнениям, принимающим формы крайнего аскетизма.

Я намерен доказать, что для достижения полнокровной жизни личность должна удовлетворять свои основные биологические, гомеостатические и естественные потребности, включая потребности в сексуальной любви и оргазме. Когда эти потребности сдерживаются, возникает возможность личной трагедии. В прошлом болезненный взгляд на секс, такой, какого придерживался, например, Св. Августин, прославлялся и возвышался. Преувеличенное значение, которое католики и буддисты придают целибату и аскетизму, является, по существу, патологическим. Борьба против естественных желаний или признание их злом, война со своим собственным телом или гнев и ненависть по отношению к нему очень часто приводят к серьезным заболеваниям. До каких неисчислимых страданий и отчаяния доводил людей этот взгляд на тело как на нечто греховное и испорченное, порочное, когда они принуждали себя подавлять свои естественные желания?! Возможно, я преувеличиваю. Некоторые люди прибегали к сублимации без всяких болезненных последствий. Некоторые говорят, что оргазм необходим не для каждого. Некоторые ведут аскетический образ жизни вследствие обдуманного выбора или неспособности найти подходящего партнера. Возможно, эпитет «патологический» слишком сильный для всего этого. Тем не менее, если личность, биологически не склонная к аскетизму, но слепая и глухая к своим естественным потребностям, спокойно принимает его, то можем ли мы сказать, что ее способности к физическому удовольствию являются развитыми?

Если существуют ущербные индивиды, которые не в состоянии следовать своим биологическим наклонностям, то также существуют те, кто никогда не развивал другой вид способностей — интеллектуальные, эстетические, моральные, и, соответственно, так называемые цивилизованные добродетели. Без сомнения, термины высшие и низшие вводят в заблуждение, поскольку мы желаем стать полноценными личностями, и трудно определить порядок и последовательность физических и духовных потребностей на шкале ценностей. В нашей жизни мы должны совершенствовать не тот или другой, но оба вида способностей. В другом месте я назвал такую жизнь плодотворным или здоровым гедонизмом, поскольку гедонизм состоит не просто в пассивном наслаждении, но в творческой самореализации. Идеальной является личность, которая в состоянии реализовать и воспринять широкую область биогенетических и социогенетических ценностей. Нужно быть осторожным в оправдании иерархии ценностей, которую построил А. Маслоу [3], если для нас очевидно, что удовлетворение биологических потребностей также необходимо для полнокровного бытия, как и развитие более высоких творческих способностей.

Нормативное понятие совершенства является здесь вполне пригодным. Оно относится к различным измерениям жизненного опыта. Например, когда мы говорим, что человек совершенно здоров, это значит, что его физиологическая система функционирует хорошо. Он правильно питается, занимается физкультурой и свободен от каких-либо значительных недугов или болезней. Наоборот, другой человек может обладать скверным здоровьем. Эти категории имеют свое основание в проверяемых фактах. Хотя у каждого человека свое состояние здоровья, существуют эмпирические критерии его оценки. Мы можем также оценить социальные взаимоотношения личности, чтобы увидеть, являются ли они дисгармоничными или гармоничными. Могут существовать, например, трещины в семейных отношениях, которые приводят к эмоциональным конфликтам. Муж и жена могут быть несовместимы и жить в постоянных трениях, вследствие чего их дети могут испытывать сильные страдания. Хотя такие нормативные суждения являются относительными в том смысле, что касаются отдельных личностей с различными идиосинкразическими наклонностями, мы, тем не менее, можем охарактеризовать одни отношения как здоровые, а другие как нездоровые.

Философы традиционно говорили о той жизненно важной роли, которую играл разум в достижении счастья. Однако ключевым элементом, на который они часто не обращали внимания, является необходимость развития эмоционального сострадания. В зрелых взаимоотношениях присутствуют сердечные узы и существенное проникновение в нужды и интересы других. Все это предполагает двойной нормативный стандарт. Во-первых, существует необходимость в удовлетворении наших основных потребностей и желаний, как биогенетических, так и социогенетических. Неспособность удовлетворить их приводит к болезни. Во-вторых, существует необходимость достигать некоторой степени гармонии и совместимости в социальной среде, особенно в интимных отношениях в семье.

Очевидно, что идея совершенства может быть применима также к так называемым высшим творческим способностям, к нашим интеллектуальным возможностям. Одни индивиды не склонны к обучению, мало начитаны или не в состоянии заниматься математикой или наукой, тогда как другие кажутся высокоодаренными, глубоко интересующимися окружающим и способными на благородные поступки. Мы размещаем студентов на шкале академических достижений. Мы восхваляем эстетические творческие способности. Мы признаем музыкальных гениев Моцарта и Бетховена и художественные таланты Леонардо и ван Гога. Стандарты критического суждения позволяют нам оценить произведение искусства в терминах его эстетических качеств. Так что мы применяем стандарты совершенства во всех областях нашей жизни.

Этическое совершенство

Вопрос о существовании стандартов этического совершенства следует признать главным. Можно ли сравнивать многообразные вкусы и выбирать между ними? Можем ли мы выбирать между различными стилями по принципу лучше или хуже? И если можем, то на каких основаниях?

Первое, что необходимо отметить, — это то, что все оценочные суждения заключают в себе момент сравнения. Вместе с тем им присущи некие абсолютные признаки. Все суждения относительно этических стандартов относятся к людям и их деятельности. Мы можем, например, давать оценки легкоатлетам, но только в связи с достижениями других легкоатлетов. Мы можем делать это с учетом лучших результатов, скажем, с олимпийскими рекордами. Только рекордсмены или обладатели золотых медалей, такие как Роджер Бэннистер; Фэнни Блэнкен-Коэн, Пааво Нурми, Рэйф Джонсон будут правомерно считаться великими, добившимися совершенства в области спорта. Совершенство, таким образом, является относительным термином, применимым к людям, занятым каким-либо видом деятельности, и содержащим в себе сравнение их способностей и достижений. Здесь мы говорим об атлетическом (физическом), а не об этическом совершенстве, хотя и в том и в другом случае процедуры оценки аналогичны.

Другим критерием совершенства является постоянство. Совершенство — это не единичный успех, хотя бы и такой важный, каким может быть рекорд. Устойчивость достижения, его демонстрация в течение относительно длительного периода времени — вот что более всего поражает нас. Одаренный ребенок, даже и обладая  задатками великого таланта, может рано перегореть и не получить никакой известности. Не всякий может быть Иегуди Менухиным, который был виртуозным исполнителем на протяжении всей своей жизни. На основании признака постоянства мы говорим, что Вордсворд и Уитмен — великие поэты, что Мис ван дер Рох (Meis van der Rohe) и Фрэнк Ллойд Райт — великие архитекторы, что Эйнштейн и Ньютон – великие ученые. Эти люди признаны гениями, потому что их творчество открыло новые горизонты в соответствующих областях деятельности. Их творчество и открытия были признаны выдающимися, грандиозными или уникальными, и со временем каждое из них получило общественное признание. Но требует ли совершенство одобрения со стороны общества? Выдающиеся люди являются таковыми не потому, что получили признание, но из-за достоинств, внутренне присущих результатам их деятельности, обладающим высокими эталонами творчества и новаторства и заключающим в себе великие открытия. Личности, достигшие совершенства, заслуживают нашего внимания потому, что превзошли наши ожидания и внесли значительный вклад в ту или иную область культуры и человеческой деятельности.

Я добавлю, что были личности, не оцененные по достоинству и не признанные при их жизни. Но, как правило, их совершенство и творческие способности, в конце концов, получают признание. Ван Гог, например, при жизни не был признан гением, а Ницше был обвинен в злонамеренности.

Без сомнения, мы можем фиксировать определенные степени превосходства таким же образом, как мы это делаем, выставляя экзаменационную оценку. Но слишком часто оценка может быть только качественной и ее трудно выразить с помощью числа. Совершенство сверкает как отшлифованный кристалл, и мы ослеплены его искрящейся красотой. Стандарты этического совершенства соответствуют уровню талантливости и развития личности. Личность может не быть гением, не совершать новых прорывов, но, все же, работая в своей области, она может проявить своего рода совершенство. Рассматривая феномен совершенства, я должен подчеркнуть, что мы не должны ограничивать область его существования узкой элитой. Мы не должны судить о достоинстве личности исключительно по ее славе или высокому положению, или только по результатам сделанного ею научного открытия или вклада в мировую цивилизацию.

Совершенство является релятивным стандартом, применимым к индивиду с учетом его собственных особенностей, обусловленных своеобразием его характера, биологическими и природными факторами его жизни и социальными условиями, в которых он существует. Благородная жизнь, я говорю о жизни, обладающей нравственным достоинством и величием, приличествует не только монархам и президентам, но и людям, занимающим невысокое место в социальной иерархии. Совершенство проявляется там, где существует гармоничное сочетание и соразмерность. Даже в страдании, терпении, несчастье или трагедии и, несмотря на них, жизнь имеет смысл и не отлучена от совершенства. Личность, проходящая через все эти испытания, живет не в деградирующем состоянии. В ее жизни, так или иначе, проявляются высшие качества. Жизнь борющегося за выживание человека, дорога ему самому и близким, тем, кто по достоинству ценит ее. Чтобы стать совершенным, ему не нужно писать портрет Монны Лизы или быть такой как она. Ему нужно быть самим собой. Чтобы быть совершенным, не обязательно создавать памятники культуры. Это может быть упорное преодоление трудностей или успех, достигнутый заботой, терпением и любовью. Личность может демонстрировать своего рода артистичность и виртуозность, даже если она живет в стесненных обстоятельствах.

Не всякая личность может достичь совершенства. Но несмотря на недостатки, присущие всем людям, высокие качества индивида могут проявиться в любой ситуации. Человеческая жизнь, если она достойно прожита, удивительна и замечательна сама по себе. Это возвышенная и выдающаяся жизнь, которая подобна цветущему каштану или величественному льву. Мы должны понять, что значит реально быть человеком, а не слепо верить в гениальность или святость — ведь мы все только люди.

Мы возвращаемся к вопросу: в каком смысле — с точки зрения этической ценности — применим стандарт совершенства? Можем ли мы употреблять выражения «высшие качества» и «высокое достоинство»? Я полагаю, что такие выражения правомерны. В этом случае мы оцениваем: (1) виды бережно хранимых личностью ценностей и то, что ее формирует, (2) принятый ею стиль жизни и (3) то, как она относится к другим личностям в общении с ними. Рассматривая вопрос об этическом совершенстве, я не имею в виду просто занятие руководящей должности или карьеру — какими бы важными или необходимыми они ни были для достойной жизни, — но целое созвездие ценностей и принципов, проявляющихся на протяжении всей жизни индивида. Человек может быть великим физиком и вести убогую жизнь, великим математиком и не знать, как завести свой автомобиль, трепетным поэтом и ужасным мужем. Я не намерен останавливаться здесь на отдельных и частных измерениях человеческой жизни, но хочу рассмотреть жизнь развитой личности как проявление тотальности ее качеств. Что в жизни личности позволяет говорить, что она является образцовой и способна на некоторое благородство? Что это за замечательные качества, признаки обнаруживающих себя совершенства (perfection) и безупречности (excellence)?

С точки зрения гуманизма, плодотворность жизни заключается в том, чтобы достойно прожить жизнь и добиться некоторого счастья. Для человека смысл счастья состоит в достижении и обладании полнотой своего бытия. Жизнь человека подобна произведению искусства. Мы включены в творческий процесс создания формы и структуры, достижения единства и гармонии наших планов и замыслов. Мы смешиваем краски и наносим их на холст. Отчасти, наша жизнь есть наше собственное творение. Что обуславливает акты нашего выбора и действия, совершаемые нами на протяжении десятилетий? Существует ли конечный результат наших деяний? В состоянии ли мы интегрировать наши способности, осуществить свои мечты и проекты и придать миру нашего существования своего рода единство и согласованность? Не каждый может создать шедевр, добиться блестящего успеха или вести образцовую жизнь. Многие люди не сумели реализовать себя. Их жизнь была растрачена впустую, они жили в плену опасений и робости, были подавлены годами тяжелых переживаний. Они не смогли отыскать свою нишу в порядке вещей. Таков приговор не только рокового стечения обстоятельств, но также их собственной неспособности совершить нечто важное. При этом я имею в виду не события, имеющие общественное значение, но их собственные надежды и личную судьбу. Сколько надежд не сбылось, сколько расторгнутых браков и полных отчаяния жизней?!

Могла ли жизнь человека быть прожита иначе? Возможно, в некоторой степени, могла. Но тогда как? Полнокровная этическая жизнь, соответствующая возможностям человека, включает чувство достижения и совершенствования, осознанное признание того, что мы должны, хотя бы и в небольшой степени, по мере наши способностей, вносить вклад в мировую цивилизацию, реализовывать наши таланты и делать что-то полезное и плодотворное в соответствии с нашими собственными идеалами. Способность следовать этому может вести к счастливой и творческой жизни, к жизни обильной, насыщенной и удачной. В каком-то смысле счастье достигается большинством из нас. Его достижение зависит от нашей способности удовлетворять наши основные потребности, но также и от нашей способности реализовывать наши творческие таланты в избранной нами сфере деятельности.

Конечно, в жизни человека случаются великие трагедии, непредвиденные катастрофы и несчастья. Кого-то опрокидывает неумолимый поток событий, и он не по своей воле оказывается не в состоянии успешно прожить и завершить свою жизнь. Судьба играет ключевую роль в жизни человека: от нее зависит, окажемся ли мы в нужном месте в нужное время, или нас не будет в неподходящем месте в неподходящее время. Но все же, происходящее с нами, зависит от того, что и насколько мудро мы делаем сами, от того, можем ли мы отвечать на брошенный нам вызов судьбы и обстоятельств, от того, как мы планируем нашу жизнь, от сделанных нами выборов, людей, с которыми мы связаны и от которых зависим, от наших интересов и поведения, профессии и карьеры, от того, наконец, как мы приспосабливаемся и сопротивляемся постигшим нас бедствиям и как мы используем благоприятные возможности.

Я смею утверждать, что некоторые из классических религиозных учений являются в особом смысле антигуманными. Они служат источником глубоких страданий и несчастий. Я говорю о моральных учениях, проповедующих бегство из этого мира. К ним относятся некоторые формы буддизма, внушающие человеку отказ от всех земных желаний ради достижения состояния нирваны. Аналогичные мотивы имеются и в христианстве, проповедующем идею загробного спасения. Идеал Прометея был связан с вызовом богам и судьбе, с овладением превосходящими нас силами, с желанием обогатить наш мир. Живя вне райского сада и вкушая запретный плод, мы нуждаемся в мужестве для того, чтобы противостоять бедствиям и несчастьям. В этом нам помогает вся человеческая культура. Вместе с тем она является и результатом реализации наших надежд и вдохновений, нашего воображения и изобретательности, решимости воплотить в жизнь наши заветные мечтания. Сущность и содержание творческой жизни выражены в добродетелях героизма, т.е. в нежелании смириться с поражением, в решимости создать новый мир, в котором наши идеалы могли бы воплощаться наилучшим образом.

Ключ к совершенной жизни подбирается не просто с помощью удовлетворения наших потребностей или существования в согласии с нашей природой. Такая жизнь обретается в прорыве, трансцензусе, в прыжке к более высоким способностям, в совершении мужественных деяний. Этическое превосходство личности проявляется в том, что она первая делает шаг в неизвестное в то время, когда все другие боятся совершить его. Она зажигает свечу, вместо того, чтобы страдать от темноты, и стремится достигнуть новых горизонтов совершенствования. Творческая личность способна совершить экзистенциальный выбор, она готова, насколько это возможно, быть творцом своей судьбы, мечтает о новых горизонтах и пытается созидать новое бытие. Творческая личность не останавливается на достигнутом, она не заложник настоящего. Напротив, она направляет свою энергию на овладение будущим. Она не нежится в Бытии, не увязает в Ничто, но стремится вовлечь себя в торжествующий процесс Становления, который и есть ключ к динамике нашей жизни.

Когда я писал эти строки, я осознавал возможность некоторого скепсиса по отношению к написанному. Ведь я имел в виду стиль жизни, принятый не во всех, но только в некоторых культурах. Он определенно выражен в современной американской и европейской жизни, где превозносятся творческие личности: ученые, артисты, предприимчивые управляющие и люди, добившиеся больших успехов. Но не во всех культурах это оценивается высоко. В некоторых из них приняты другие идеалы, такие, скажем, как религиозная безмятежность или духовное освобождение от мира. Является ли представленный мною идеал совершенства всеобщим в том смысле, что он выражает общую человеческую склонность, присущую людям независимо от того, к какой культуре они принадлежат? Не все люди могут добиться высоких результатов в своем виде деятельности. И все же, идеал, о котором я говорю, относится к каждому. Будет ли он приложим к машинистке, поденщику на ферме или фабричному рабочему, чья работа не оставляет почти никакого места для творчества? Некоторые люди ищут отважной жизни, они рады судьбе, бросающей им вызов, тогда как другие предпочитают комфорт и безопасность. Доступен ли представленный мною идеал не только творческой элите?

Этот вопрос вызывает во мне беспокойство, поскольку отрицательный ответ должен означать, что сказанное мною о полнокровной жизни есть не более чем выражение моих собственных субъективных пристрастий (или даже склада характера). И хотя я могу найти такую жизнь захватывающей и благородной, другим она может казаться утомительной и изнуряющей. Существуют ли какие-либо объективные оправдания идеала, или его выбор является делом вкуса? Возможно, я говорю только о тех, кто обладает прометеевским характером и кто может признать восхитительной напряженную и отважную жизнь. Все же я хотел бы сказать в свою поддержку, что если пристально вглядеться во всю драму человеческой истории, то можно обнаружить, что творчество и созидание играют в ней ключевую роль. Они суть движущие силы цивилизации. Каждая личность, какой бы скромной она ни была, может содействовать творческому развитию человечества. Неукротимый человеческий дух отмечен творческими приливами. Он заставляет людей не довольствоваться покоем, но стремится подчинить себе события и направить их на достижение успеха. Люди — это созидатели и деятели, и они являются таковыми благодаря своей собственной творческой природе. Я с готовностью признаю потребность в порядке, гармонии, смаковании непосредственных переживаний, нам необходимо время для расслабления и отдыха от напряженной жизни. Тем не менее, творческая активность и стремление к успеху являются глубокими импульсами человеческого поведения, источниками силы и вдохновения, позволяющими нам преодолевать ограниченность нашей природы и создавать культуру. Многие теисты воюют против таких импульсов. Они хотят спасти нас от сомнений и неопределенностей этого мира, постулируя вечную жизнь в блаженстве. В той степени, в какой они пытаются отрицать «авантюры» творчества, они являются антигуманистами и противниками самореализации человека.

Восхождение (Excelsior)

Могу ли я быть более точным? Что конституирует этическую безупречность (ехсеllence)? Это не просто жизнь, проводимая в наслаждениях и удовольствиях, но жизнь как творческое развитие. Можно ли схватить характерные черты и особенности, позволяющие представить себе такую совершенную жизнь? Возможно, термин «восхождение» лучше всего описывает состояние творческого созидания. Никто не может достигнуть абсолютного совершенства, и в то же время каждая личность может обнаружить в себе различные степени подъема и совершенства. Я буду употреблять термин «восхождение» для обозначения конкретного, эмпирического состояния, которое может быть достигнуто здесь и теперь. Не следует ожидать нирваны или спасения в другом мире.

Во-первых, мы можем различать состояния подъема, относящиеся к личности, и связанные с ее стремлением к самореализации и плодотворному успеху. Во-вторых, существует другой тип восхождения, суть которого состоит в качестве отношения личности к другим людям внутри своего сообщества. Никто не может достигнуть состояния полного подъема, игнорируя одну из этих областей его проявления.

Самосовершенствование

Автономия (Autonomy). Одним из высших качеств человека является его способность управлять своей собственной жизнью. Она предполагает готовность принять ответственность за свое собственное будущее и осознание того, что только тот является личностью, кто проявляет твердое намерение, в конечном счете, самому решать, как жить и кем быть. Это означает не то, что, живя в человеческом сообществе, мы отвергаем необходимость коллективных решений, но только то, что ввиду однократности жизни, мы не должны умалять ее отказом совершать свой собственный выбор или предоставлением другим права выбирать за нас. Автономная личность обладает чувством собственной независимости. Она является самоориентирующейся и самоуправляющейся. Ее автономия означает опознание ею своей собственной свободы.

Может ли она управлять своей собственной судьбой? Может ли она изменять события или направление их развития? Является ли она не более чем результатом безличных сил, и поэтому ей не остается ничего другого, как подчиниться им? Великой неудачей является молчаливая покорность человека перед судьбой, его готовность бежать от свободы и его отказ защищать свои собственные жизненные интересы. Теисты принижают мощь человека, утверждая, что мы ничто сами по себе и постоянно зависим от Бога. По их мнению, мы ни на что не способны, если не следуем божественным предписаниям. Мы не можем преодолеть трагизма человеческой жизни, единственным выходом для человека является божественное спасение.

Гуманисты не согласны с этой пессимистической оценкой и психологической капитуляцией перед фундаментальными проблемами человеческого существования. Они предлагают свою позитивную альтернативу. Мы можем справиться с нашими жизненными проблемами. Нам нужно смотреть на мир реалистически и не бежать за помощью к мифическому божеству. Только напряжением наших лучших, созидательных сил мы можем преодолеть бедствия, конфликты, трагедии. Мы должны стремиться сделать все, что необходимо для понимания природных процессов и их регулирования ради достижения наших собственных намерений. Если мы хотим добиться успеха, то нам нужна уверенность в том, что мы можем что-то изменить, что наша деятельность будет эффективной, или что мы, по крайней мере, попытаемся что-то сделать.

Таким образом, автономия означает свободу личности управлять событиями своей жизни. Я говорю не о нашей способности влиять на других людей или общество в целом, но о способности индивида распоряжаться своей собственной личной жизнью, о ее принятии в качестве непрерывного проекта. Нужно рассуждать так: Я пребываю в состоянии выбора и принятия решения, и я должен решить, как я хочу устроить свою жизнь. Я осознаю свои намерения и, когда появится возможность, попытаюсь действовать в соответствии с ними. Для этого нужна мудрость, не просто мудрость быть, но мудрость стать. Она включает признание мною самого себя личностью.

Противоположной позицией является конформизм, уход от ответственности, и в качестве крайних его проявлений — боязнь и страх перед выбором своей судьбы. Здесь поражение терпится заранее. Человек чувствует, что он ничего не может сделать, кроме как покориться судьбе и фуриям. В то же время автономная, самоутверждающаяся, уверенная в себе личность отказывается сдаваться без борьбы. Автономная личность наделена мужеством, энергией и некоторой силой воли, позволяющей ей быть терпеливой и с достоинством преодолевать препятствия.

Автономия не антисоциальна. Напротив, открытое, демократическое общество поощряет рост автономных личностей. Общество, тем лучше, чем решительнее и с большей готовностью его члены принимают ответственность на себя и ведут себя разумно, совершая тот или иной выбор. Автономия не означает невозможность жить в согласии со своей женой или мужем, сестрой или братом, матерью или отцом, друзьями, коллегами или согражданами. В той степени, в какой я сам автономен, я признаю за другими людьми такое же право на автономию в их собственной жизни.

Разумность (Intelligence). Классическая философия подчеркивала существенную роль, которую разум играет в достижении достойной жизни. При этом, возможно, она недооценивала значение волевых и эмоциональных измерений человеческого опыта. Аристотель описал пять интеллектуальных добродетелей, которые, как он думал, способствуют рациональному совершенству: философская мудрость, научное знание, интуиция, искусство и практическая мудрость. Наши интеллектуальные способности намного сложнее и обширнее, чем думал Аристотель. В другом месте я составил каталог из двадцати одного такого интеллектуального качества, включив в него все: от абстрактного рассудка и логической способности, с одной стороны, до технического умения, артистической искусности и физической сноровки — с другой [4].

Аристотель понял значение практической мудрости в совершении этического выбора. Можно обладать исключительной интеллектуальностью, иметь значительные интеллектуальные достижения в одной области и ощущать недостаток в них в других. Трудно найти человека, одинаково способного во всех отношениях. Но с точки зрения этической жизни, наиболее важным качеством является практический критический разум. Здравый смысл, или врожденная сообразительность, позволяет нам справиться с дилеммами, с которыми мы сталкиваемся в нашей жизни, и сделать разумный выбор. Я называю это рассудительностью (good judgment), способностью оценить альтернативы и принять разумное решение.

Философы до последнего времени обсуждали вопрос, является ли эта способность подарком богов (то есть генетическим даром) или результатом опыта, умением, выработанным воспитанием и тренировкой. Почему одни люди в состоянии открыть свои глаза и увидеть лучший способ действия в данной ситуации, тогда как другие являются ни к чему непригодными, жалкими глупцами, которые постоянно впутываются в неприятности и не в состоянии сделать правильный выбор? Практическая мудрость является, вероятно, результатом таланта и обучения одновременно. К счастью, мы можем научиться совершенствовать нашу способность к критическому мышлению и применять ее в повседневной жизни. Это и будет тем, что есть благоразумие, т.е. способностью на основе серьезных размышлений составлять планы, принимать решения и осуществлять проекты. Она предполагает расчет издержек и последствий альтернативных действий. Познание конституирует процесс выбора. Этика совершенства зависит от нашей способности принимать обоснованные решения, т.е. основанные на знании добра и зла.

Мы не должны заблуждаться в отношении совершенства. Никто из нас не является абсолютно совершенным, и даже самая разумная личность может время от времени поддаваться страстям. Это бывает свойственно человеку в состоянии любви, переживания за свою спортивную команду или удовольствия, получаемого во время банкета. Интеллект может идеально смоделировать любую ситуацию, он обеспечивает сравнительный способ оценки ценностей и принципов и сопоставление альтернативных требований. Критический этический разум не является чисто формальным или абстрактным. Его содержание конкретно. Нельзя противопоставлять разум желанию. Речь идет не о познании, о котором говорили древние стоики, т.е. о познании овладевающем и подавляющем наши желания. Любое намерение включает наши желания и является в своей глубине и содержании биопсихологическим. Наши мотивы, сплавленные с желаниями и рассудком, побуждают нас к действию, а не к одному только размышлению. Что сознание может, так это установить равновесие между различными фазами наших психологических импульсов. Сам разум является биологическим состоянием. Он является внутренней частью всего нашего психологического склада, лишь только одной из составляющих оценочного процесса. Тем не менее, мы можем сказать, что мы должны высоко ценить разумность как качество совершенства, поскольку в той степени, в какой она может играть причинную роль в изменении намерений и интересов, она может способствовать лучшей жизни. Это существенно, поскольку она в самой полной и завершенной форме выражает то, чем мы являемся как человеческие существа.

Интеллектуальная деятельность является глубоким источником наслаждения и духовного обогащения. Это верно в отношении чистого исследования, поисков научных объяснений явлений природы, исторических исследований, философского понимания и т. д. Многие люди посвятили себя интеллектуальным поискам и получили от этого такое сильное удовлетворение, какое они только могли получить. Аристотель признавал, что для того, чтобы вести чистую жизнь разума, необходимо свободное время. Каждый человек в состоянии уделять небольшое время интеллектуальной деятельности. Это может быть посещение школы, чтение книги, слушание лекций или попытка открыть что-то для самого себя. Существует своя прелесть в самом процессе решения проблем и головоломок. Некоторые из наиболее трудных и захватывающих игр проверяют наш характер, заставляя углубляться в решение возникающих здесь задач. Человек любознательное животное, и он стремится к знанию. Некоторые люди испытывают настолько сильное стремление быть хорошо информированными, что желают знать как можно больше об интересующем их предмете. Они путешествуют или имеют широкий круг чтения; они могут стремиться к встрече с новыми людьми или ходить на выставки или лекции. Эти проявления наших умственных интересов указывают на тот факт, что мы относим знание к высшим ценностям как из-за его значения в нашей жизни, так и из-за доставляемого им наслаждения.

Самодисциплина. (Self-discipline). Это важная добродетель, требующая своего постоянного развития. Она связана с разумностью и здравомыслием, но не тождественна им. Она обращена к области желаний и страстей. Если кто-то не может контролировать свои эмоции и направлять свои усилия на достижение конструктивных целей, его жизненная энергия подвержена расточению и распылению. Человек подвержен опасности быть одержимым такими страстями, как обжорство, если он ест до изнеможения, или нимфомания*, если сексуальное влечение бесконтрольно. Привычку к самодисциплине необходимо прививать образованием и воспитанием. Однажды достигнутая умеренность становится привычной при удовлетворении собственных желаний. Самодисциплина позволяет проложить канал, по которому творческие усилия направляются для достижения целей нашей жизни. Дисциплина черпает из разумности и опыта практической жизни. Она сплавлена с мыслью и желанием. Она в большей степени, чем когнитивное состояние касается характера всей личности. Наконец, она включает силу воли и упорство.

Недисциплинированная личность становится жертвой любого своего случайного каприза или прихоти. Ее вожделения и страсти господствуют над ней. Она может быть обуреваема страстями к сексу, пище, напиткам, наркотикам или повседневным развлечениям, которым может отдаваться безгранично. Самоограничение является важнейшим руководящим принципом для зрелых людей, которые способны сопротивляться соблазну минутного искушения ради решения долговременных задач. Оно может вызывать некоторую степень стоической покорности, но также включает в себя способность противостоять несчастьям и решимость преодолеть вызов судьбы. Это не значит, что личность не получает удовольствия от жизни или всегда отказывается от своих желаний. Скорее она стремится взвесить различные желания и решить, какие из них должны быть исполнены. Для того чтобы вести плодотворную жизнь, необходимо не только направлять и управлять внешними событиями, но также научиться тому, как подчинять и контролировать внутренние побуждения, чтобы не допустить их господства над человеком.

Самоуважение. (Self-respect). Этика совершенства включает в себя развитие скромного и благородного уважения к самому себе. Мы постоянно говорим, что мы должны уважать других людей, стариков, закон и тех, кто зависит от нас. Это, вероятнее всего, хорошо и правильно, но некоторые люди забывают, что они имеют равное право на такую же заботу и внимание, которую они оказывают другим.

Сосредоточенность на чувстве собственного достоинства может стать чрезмерной, если человек преувеличивает собственную ценность. Существуют эготисты и эгоисты. Я не говорю о них, поскольку их внимание к себе выходит за разумные пределы, и общество имеет право выразить свое недовольство ими и сдерживать их. Эти люди часто ведут себя несдержанным образом, что может привести их к мании величия и самовосхвалению.

Полной противоположностью этого является отсутствие самоуважения и обедненное чувство собственной идентичности. Будучи сломленной другими, возможно, чересчур критичными и строгими родителями и учителями, личность может противодействовать или игнорировать даже самые разумные требования общества, или, наоборот, в ней может отсутствовать всякое чувство независимости. Такая личность делает просто то, что от нее ожидают. Я обнаружил у студентов глубокое и постоянное беспокойство о том, не являются ли их способности меньше, чем способности их сверстников. У них существует скрытая боязнь того, что они не смогут добиться успеха в жизни.

Некоторые люди, теряя самоуверенность, рано отчаиваются. К сожалению, такие люди часто находят полноценную жизнь трудной, поскольку им не хватает чувства собственного достоинства, веры в свои таланты и способности, в то, что они смогут чего-то добиться в этой жизни. Те, кому не достает самоуверенности, могут постоянно нуждаться в самоутверждении, изнуряя себя в бесплодных попытках получить одобрение в глазах других, или предаваясь рассуждениям о том, чем они займутся в этой жизни. Противоположностью чувства собственного достоинства является ненависть к себе. Некоторые люди могут настолько вытравить из себя чувство собственной ценности, что будут постоянно критиковать себя за неудачи и провалы и даже за то, что они не способны добиться выдающихся успехов. Они могут быть развитыми индивидами, но никогда не удовлетворятся задачами, которые они перед собой поставили или своим уровнем достигнутого. Им не хватает внутреннего покоя. Они могут даже впадать в полное отчаяние, стремясь найти убежище, которое предоставило бы им тепло и безопасность. Несмотря на часто неискренние призывы к открытости, терпимости к иным мнениям, в нашей культуре существует пугающее давление конформизма, отнюдь не ведущего к чувству собственного достоинства.

Никто не может добиться успеха во всем том, что он предпринимает в этой жизни. Некоторые стремятся максимальным образом пытаться употребить все усилия и извлечь уроки из поражения. Но личность, которой не хватает чувства собственного достоинства, никогда не сможет выработать правильного отношения к своим неудачам. Она может допустить неудачу у других, но никогда не сможет сделать то же самое по отношению к самой себе. Она может любить других, но не любит саму себя. Несомненно, что христианство помогает воспитывать это чувство собственной виновности, отстаивая ценности, которые недостижимы на земле (такие, скажем, как совершенная добродетель), и затем осуждать своих последователей за то, что тем не удалось добиться их.

Чувство собственного достоинства необходимо для установления своей идентичности и увеличения степени автономности и независимости. Гордость за самого себя не грех. Самоуничижительное смирение не берет ответственность за свободу, в то время, как автономная личность способна на ответственный поступок и требует в ответ заслуженного уважения.

Творчество. (Creation). Творческая личность являет пример наиболее красноречивого выражения человеческой свободы и способности к подлинной новизне. Творчество тесно связано с автономностью и самоуважением, поскольку независимая личность обладает чувством собственной силы. Она не покоряется препятствиям, с которыми сталкивается в жизни. Она в состоянии придумать или сделать что-то новое. Она не только может овладеть новыми возможностями, но и создавать их.

Творчество имеет множество различных граней. Когда говорят о творчестве, то обычно имеют в виду ученого, работающего на переднем рубеже науки, который делает какое-то монументальное открытие или предлагает новую и дерзкую теорию. Под творчеством понимают вдохновение великого художника или скульптора, который способен взять сырые материалы природы и наделять их новыми формами, воплощающими его творческое видение. Поэт, писатель, композитор, используя материал языка или гармонии, сочиняют замечательные произведения искусства, которые воодушевляют нас. Точно так же изобретатель или инженер создает новый инструмент, машину или прибор. Составляющий законопроекты государственный деятель, создатели новой индустрии, исследователи неизведанных морей, континентов или галактик, — все они демонстрируют эти творческие импульсы. Способность к творчеству, повторяю я снова, не должна быть приписываема исключительно гениям, поскольку ею наделены обычные люди, обнаруживающие свой талант в своей новаторской работе.

В каком-то смысле вся органическая жизнь заключает в себе творческие начала. Оплодотворение, слияние яйцеклетки и сперматозоида и проистекающий из этого творческий рост иллюстрируют творческий процесс, внутренне присущий органической материи. Там, где существует научение и приспособление форм жизни к изменениям окружающей среды, там существует определенная степень творчества.

Творчество является одной из определяющих характеристик человека. Никто не может обойтись без него полностью, поскольку оно является необходимым средством, с помощью которого мы преодолеваем бедствия и приспосабливаемся или реагируем на стимулы окружающей среды. Существуют различные степени творчества. Вероятно, оно лучше всего проявляет себя в сознательно направленных, телеономических действиях. Творчество включает в себя как интуицию, так и воображение и проявляется там, где мысль стремится разрешить проблемы введением альтернативных средств. Творчество обнаруживает себя и там, где мы пытаемся комбинировать старый материал новыми способами. Оно является ключевым стимулом создания культуры. В той степени, в какой каждый человек уникален, творчество выражено в его характерном поведении и в том, как он научается овладевать и приспосабливаться к миру на повседневном уровне.

Существуют степени совершенства творческой способности. Одни люди, более, чем другие, умеют раскрывать новые возможности. Они переполнены новыми идеями. Они обладают богатым воображением. К сожалению, кто-то может быть гением в своей области или демонстрировать громадный талант и успехи в какой-то определенный период, и в то же время быть лишенным творческого видения вне поля своей деятельности или в последние годы своей жизни. Таким образом, мы должны сосредотачиваться не на ограниченном творчестве в узкой сфере, но на творческой, отважной и открытой жизни в целом.

Нетворческая личность склонна к конформизму, стремится следовать ритуалам или одержима соблюдением правил. Продукт обычая, она не хочет или не в состоянии испытать что-то новое. Она сопротивляется изменению или новизне. Напротив, творческая личность постоянно переполнена новыми мыслями, проектами и планами. Сомнительной является такая форма творчества, когда люди начинают с творческих импульсов и заканчивают как мечтательные визионеры, неспособные осуществлять свои идеи. Эффективной творческой личностью является та, которая сможет довести свою мысль до ее воплощения. Творец — не просто носитель идей, но и созидатель, способный реализовать свои мечты. Великие творцы истории были не просто озарены случайным светом интуиций, но были в состоянии выразить их, придать им форму и осуществить их на практике. Они занимались не просто осмыслением, но были плодотворными людьми. Таким образом, творчество включает в себя порождающий  процесс организации и реализации. Многие творческие личности не находятся на переднем крае знания, они не вносят выдающийся вклад в развитие цивилизации. Они могут быть не одарены особенными талантами, и все же в избранных ими областях они являются творцами: находя и изготовляя новые рецепты, декорируя помещение, разбивая сады, ремонтируя кровлю, разводя лошадей или читая учебные курсы. Я не говорю о псевдо- или поп-культуре, которая следует капризам моды, но о подлинном творчестве. Творческая личность убеждена в своих силах и с готовностью, чувством заинтересованности и уверенности в себе принимает вызовы судьбы.

Творчество должно поддерживаться в детях, взращиваться и культивироваться в течение всей жизни человека. К сожалению, у творчества есть враги. Творческие люди часто вызывают зависть и ревность, и поскольку они время от времени бывают непредсказуемы, трудно жить вместе с ними. Если дать свободу всему их энтузиазму, то они могут подавлять тех, кто находится вокруг них.

С точки зрения общества наиболее важной сферой реализации творчества является творческий труд. Некоторые формы труда являются нудными. Человек творческий способен сделать труд захватывающим. Его работа не отделена и не отчуждена от него самого, но протекает как выражение его собственных интересов. Нудной работа кажется тогда, когда средства отъединены от целей, и когда нужно делать то, что не вызывает к себе никакого интереса. Раб или батрак не имеют своего мнения или, по крайней мере, им не позволено высказывать свои намерения и осуществлять их. Поэтому их труд скучен и механичен. Творческая деятельность процветает в свободной среде, где усилия людей направлены на их собственные задачи. При существующем разделении труда часто бывает трудно дать творческим личностям возможность свободно блаженствовать в своем вдохновении. Необходимо работать, чтобы жить, и эта работа может быть надоедающей, и в то же время она должна быть сделана. Именно поэтому так важно развитие благоприятных возможностей для творчества при рыночных отношениях. Однако, если это не выполнимо полностью, тогда творческое самовыражение в свободное время становится все более важным для обычного человека. В любом случае творческая личность находчива в решении своих жизненных проблем, она использует воображение и неординарные усилия для достижения своих желаний.

Мотивированность. Некоторые люди высоко мотивированы. Они всегда готовы осуществлять проекты, не растрачивая время попусту и не откладывая дело на потом. Они изобретательны в идеях и делах. Другие люди ленивы и неэффективны. Им никогда не хватает энергии или заинтересованности, чтобы сделать что-то, но они стараются получить все, затрачивая на это минимум усилий. У них низкий уровень мотивации и отсюда низкий уровень активности. Они не хотят выделяться. Они предпочитают спокойно отдыхать в саду, а не убирать и засаживать его или решиться на что-то еще. Они бегут от толкотни и суматохи жизни.

Мотивированная личность сама управляет собой. Она обладает мужеством, запасом жизненных сил и стремлением сделать что-нибудь. Она не опасается запачкать свои руки и делает все необходимое, чтобы выполнить свою работу. Существует старая поговорка: «Если хочешь, чтобы дело было сделано, попроси об этом занятого человека». Ленивый человек никогда не добьется успеха, потому что ему не достает решимости и стимула стремится к нему.

Качества совершенства отличают высоко мотивированную личность. Она в состоянии собрать вместе все важное, что ей необходимо для достижения своих целей. Она обладает автономностью, самодисциплиной, чувством самоуважения, способностью к творчеству, изобретательностью и умением приспосабливаться к изменениям в жизни. Но ей также свойственна способность осуществлять свои цели, какими бы труднодостижимыми они ни были. Люди часто избегают задач, которые им не нравятся или которые даны им другими. Они счастливы только тогда, когда делают то, что они хотят делать. К сожалению, некоторые люди ограничены узкими горизонтами интересов. Не только в работе, но даже в игре они обнаруживают, что у них бедное воображение. Для них характерен низкий уровень мотивации. Они никогда не находят самих себя. Их побуждения недостаточны. Они никогда не добиваются успеха — для них работа только работа, а не дело жизни.

Высоко мотивированная личность избирает специальность или профессию и посвящает себя ей. Она ориентирована на высокие достижения. Более того, она испытывает гордость и удовлетворение от достигнутых успехов. Человек, не достигший успеха, оказывается банкротом как личность. Он легко надоедает, т.е. он скучный. Его реакции инфантильны, весь его интерес заключен только в том, чтобы  «хорошо провести время». До тех пор, пока он не поможет себе сам и не принудит себя к творческому и достойному поступку, он останется неразвитым и, очевидно, будет иметь сниженное чувство самоуважения. Высоко мотивированные личности надежны, поскольку вы можете рассчитывать на них, если вам нужно что-то сделать. Немотивированная личность склонна к лени и нерешительности. Она не надежна, в экстремальных ситуациях вы только и видели ее паршивую задницу.

Утверждающий характер. Полнокровная жизнь в значительной степени зависит от позитивной перспективы. Это подразумевает некоторую степень оптимизма, убеждения, что жизнь может быть плодотворной и щедрой, что она может быть улучшена и усовершенствована. Противоположностью этому является негативизм, пессимизм и трагическое чувство того, что жизнь тяжела, что ничего не может быть изменено и будет только хуже. С этой точки зрения штурм Бастилии всегда кажется невозможным. Это пораженческая и гнетущая позиция.

Утверждающая личность понимает жизнь как вызов. Она смотрит на нее как на благоприятную возможность. Она стремится многое сделать и многое испытать. Полное счастье не может быть достигнуто без ощущения собственной силы и умения разрешить жизненные проблемы. Утверждающая личность жизнерадостна, поскольку смотрит на будущее с большими надеждами. Ее состояние излучает юмор, свет, способность оценить шутку. Если мы обладаем чувством самоуважения, творческими способностями и высоко мотивированы, то сфера наших интересов постоянно расширяется, и мы всегда готовы к исследованию, эксперименту, новшествам. Оптимисты всегда стремятся видеть положительную сторону дела, они обращают внимание на хорошее в людях, а не на их недостатки. Жизнь захватывающа, ее горизонты неограниченны, в сутках не хватает часов, чтобы сделать все, что хочется сделать.

Пессимист всегда сосредоточен на трагических сторонах жизни. Он терзается проблемами мира — голода, страдания, боли и скорби — не представляя себе их решения. Он робок и боится того, что люди скажут о нем. Он пропитан негативностью, парализован страхом и склонен больше отступать перед жизнью, чем продвигаться вперед.

Утверждающая, расширяющая границы своих возможностей, оптимистическая личность считает жизнь счастливой. Существует столь много замечательных дел, требующих своего исполнения, столь много обещающих свершений в будущем творимом нами. Жизнь полна великими надеждами и счастливыми возможностями: любые несчастья, с которыми мы сегодня столкнулись, могут быть преодолены и одолены. Оптимист никогда не испытывает ощущения бессилия, но чувствует, что человеческие усилия могут быть действенными и что мы можем улучшить мир, в котором живем. Новая перемена событий рассматривается им как благоприятная возможность, светлая надежда на успех. Он охотно встречает новые вызовы судьбы с ожиданием и энтузиазмом. Он полон воли жить, побеждать и достигать новых высот творчества.

Здоровье. (Health). Высоко на шкале качеств совершенства, вероятно, даже на первом месте, находится обладание хорошим здоровьем. Возможно, придание особого значения здоровью является трюизмом (хотя философы часто не обращают на него внимания), но любой реалистический взгляд на счастье должен брать здоровье за точку отсчета. Если кто-то хочет жить и жить хорошо, он должен находится в добром здравии. Если человек страдает сильными физическими недостатками, тяжело болен или постоянно испытывает боли, он не в состоянии совершать что-то из того, что он хочет, и в то же время многие люди способны вести плодотворную жизнь, несмотря на слабое здоровье или физические недуги. Обладающий слабым здоровьем человек, тем не менее, должен попытаться сделать максимум из того, на что он способен. В этом смысл человеколюбия, обращенного человеком к самому себе.

Многие гуманисты прожили долгую и сравнительно здоровую жизнь. Более того, они оставались деятельными вплоть до своей смерти. Джон Дьюи продолжал заниматься своими исследованиями до девяносто трех лет, а Бертран Рассел, который умер в девяносто семь лет, был задержан за участие в демонстрации против атомной бомбы, когда ему было девяносто!

Существуют важные принципы, которым мы должны следовать, если хотим прожить здоровую жизнь. Особенно важно, чтобы забота о здоровье являлась важной частью нашего воспитания и чтобы дети научились от старших здоровому образу жизни. Ясно, что необходимо широкое распространение научных знаний о человеческом теле. Я имею в виду адекватную и компетентную информацию о (1) правильном питании; (2) важности ежедневных физических упражнений для поддержания хорошего физического и психического состояния; (3) способах избегать ненужных стрессов и достигать состояния расслабления и отдыха; (4) необходимости умеренности в удовольствиях. Все это относится к области профилактики здоровья. Для гуманиста пренебрежение или неправильное обращение с телом аморально. Особенно важно это помнить тем, кто стремится к пустым удовольствиям гедонизма или расточает свои таланты в праздности и лености. Это значит, что употребление наркотиков или неумеренность в еде или напитках также должно быть осуждено. Ожирение и истощение одинаково вызывают нашу тревогу.

Критерий того, является ли действие хорошим или плохим, лежит в его последствиях. Медицина придает особое значение диагностике и лечению болезни, когда она уже случилась. Это жизненно важно. Но мы также должны знать, как избежать риска для здоровья и предупредить болезнь. Сейчас мы знаем, что чрезмерное потребление алкоголя, холестерина или сигарет представляет очевидную опасность для здоровья человека, и только недалекий человек игнорирует эти опасности. В любом случае, человек несет ответственность за свое собственное здоровье. Тело является важнейшей частью того, чем мы обладаем, и в нашу обязанность входит не только понимание недопустимости плохого обращения со своим телом и необходимость соблюдения профилактических мер, но также забота о правильном лечении болезни.

Достижение хорошего здоровья является не просто физическим или биологическим процессом. Он заключает в себе важную психологическую компоненту. Психиатрические расстройства отравляют человеческое существование, являются источником тревоги и депрессии, страдания и несчастья. Личность должна заботиться и ухаживать за собой как за конкретной тотальностью. Без сомнения, многие психические болезни имеют своим первоисточником дисфункцию биохимической системы. Психиатры ищут субстратные (материальные) причины маниакальной депрессии, шизофрении и других ослабляющих болезней. Тяжкие случаи психоза могут иметь биохимическую основу, так что человек может и не получить большой помощи от советов, хотя его семья может извлечь из них пользу. Такие болезни трагичны в своей деструктивности, не позволяя своей жертве совершить даже простейшие волевые акты.

Удовлетворение человеком своих психосексуальных потребностей является важным фактором здоровья. Увеличивает ли удовлетворение половых фантазий и уклонение от подавления сексуальных желаний способность личности получать удовольствие от жизни? Ответ представляется положительным, хотя это удовольствие должно получаться в пределах разумного. Трудно построить одну единственную модель сексуального поведения, поскольку вкусы и способы наслаждений варьируются в широких пределах. Разные люди «заводятся» разными фантазиями. То, что кажется излишним или вульгарным одному человеку, может возбуждать другого. Не погружаясь в эти довольно запутанные вопросы, я просто хочу сказать, что способность удовлетворять сексуальное возбуждение, достигающее кульминации в оргазме, представляется важным фактором содействия здоровью.

Joie de vivre. Французские выражения joie de vivre и bon vivant* имеют отношение к радости жизни. Одна только работа не составляет всего содержания и цели жизни. Вместе с тем жизнеутверждающая перспектива, важная сама по себе, обращена преимущественно к будущему. Но и настоящее имеет свой собственный смысл, и мы должны высоко ценить эту непосредственную данность смысла. Способность испытывать удовольствие от жизни в ее настоящем является важным качеством совершенства. Очевидным образом это обнаруживается в гедонизме и эротике. Умение получать наслаждения, не впадая при этом в грех и не совершая зла, является несомненной добродетелью. Я имею в виду, прежде всего, те невинные и здоровые удовольствия в личной жизни, которые не оскорбляют и не вредят другим.

Многие моралисты изгоняют гедонизм, эротизм и bon vivant из своих нравственных универсалий. Теисты осуждают тело и порицают сексуальное наслаждение. Этим самым они выдают свою собственную гедонистическую или эротическую фобию, означающую недуг души. Неспособность адекватно оценить гедонизм описывается различными терминами: аскетизм, самовоздержание, подавление. Неумение наслаждаться и ценить деликатесы жизни является разъедающим психическим расстройством, источником неврозов и страданий.

Существует обширная область удовольствий, наслаждение от которых составляет часть здоровой жизни. Во-первых, это те из них, которые включают удовлетворение ваших основных желаний и потребностей: пища, питье, секс. Над ними надстраиваются более развитые удовольствия — вплоть до моральной, альтруистической, интеллектуальной, эстетической и даже религиозной деятельности. Личность, наделенная joie de vivre, может находить удовольствие в обширной сфере деятельности. Она может с аппетитом есть, наслаждаться напитками, заниматься любовью, читать книги, путешествовать, слушать музыку, работать ради своего дела, получать удовольствие от спорта, поэзии, искусства — в сущности, испытать все, что этого стоит. [5]

Тем не менее, чрезмерное увлечение гедонистическими удовольствиями, оторванное от главных целей жизни и в ущерб другим качествам совершенства, не благоприятствует достойной жизни. Ошибочно принимать непосредственное наслаждение от обжорства, роскошной жизни, наркотиков или распутства за исключительные цели жизни. Сосредоточенность на гедонизме и эротизме — это проявление инфантилизма, и она деструктивна для личности в целом, особенно потому, что угнетает другие творческие способности. Гедонист является тюремщиком своих собственных желаний испытать удовольствие. Это пример действия внутренней тирании неуправляемых страстей.

Нужно выбрать между двумя крайностями: между, с одной стороны, теистической моралью, подозрительной в отношении плоти и ведущей войну против естественных удовольствий, и, с другой — аморальным гедонизмом, отрицающим самодисциплину и грозящим нам оказаться жертвами собственных страстей. Разумное воздержание и умеренность являются признаками зрелости личности. Все же удовлетворение своих сексуальных потребностей должно быть помещено на верхней части шкалы ценностей. Поцелуи, ласки, возбуждающие игры, сексуальное сношение — все это естественное выражение полового влечения одного человека к другому.

Вне всякого сомнения, сила сексуальной страсти связана с потребностью видов к самовоспроизводству. Но для человека воспроизводство не является больше важнейшей причиной половых сношений. Основными мотивами для него служат желания достижения оргазма и увеличения любви и близости. Эти побуждения становятся чрезвычайно сложными, обусловленными поиском людьми широкого круга доставляющих удовольствия увлечений. Поэтому в сексе нелегко определить, что является «нормальным» или «естественным», а что нет. Романтическая любовь, несомненно, принадлежит к высшим видам человеческих удовольствий. Инфантильные формы любви стремятся обладать или даже использовать другого человека в качестве источника сексуального наслаждения. Сильная психосексуальная страсть может привести мужчин и женщин к безумию или отчаянию – особенно в случае неразделенной любви (такой, как в «Кармен»), — но также и к наибольшему удовлетворению. В этом человек никогда не сможет полностью реализоваться сексуально до тех пор, пока он не будет в состоянии пережить романтическую привязанность к другому.

Является ли человек полигамным существом и не следует ли одобрить промискуитет? Человечество давно открыло, что ревность к сексуальному партнеру может привести к постоянной вражде. Институт брака, моногамные отношения, с разводом в качестве предохранительного клапана, являются разумным решением этой проблемы. Хотя сексуальное удовольствие может быть извлечено из самого физического акта, вскоре обнаруживается, что подлинное наслаждение и  прочное состояние удовлетворения обеспечиваются только тогда, когда они основаны на искренности, доверии и любви.

Любовь двойственна. Во-первых, она помогает реализовать наши глубочайшие желания, потребности и страсти, особенно быть любимым другим человеком. Во-вторых, если мы способны любить другого человека, мы стремимся к его собственному процветанию и благополучию. Это общая забота о благе другого человека ради него самого, а не из-за славы или выгоды, которую он или она могут принести взамен. Взаимная любовь является одновременно сексуальной и альтруистической.

Эстетическое восприятие. Будучи включенным в нашу способность получать полноценное наслаждение от жизни, это человеческое качество означает понимание красоты жизни, воспринятой чувствами и усиленной разумом. Термин эстетическое лучше всего описывает то наслаждение, которое заключено в прекрасной живописи, поэзии, драматургии, литературе и музыке. Эстетическая способность понять величие красоты обогащает жизнь. К сожалению, некоторые люди не могут развить в себе способность понимать произведения искусства. Они могут быть невосприимчивыми или безразличными к мелодиям, краскам и вообще не в состоянии получать наслаждение от классической музыки, живописи, литературы или театра. Понимание эстетических ценностей является результатом воспитания, поэтому родители должны прививать своим детям эти ценности в относительно раннем возрасте.

Чувство эстетического не должно ограничиваться областью искусства, поскольку эстетические вкусы могут проявляться в самых различных формах: в тонком понимании деликатесов гурманом, в разведении разнообразных экзотических цветов или в создании модных украшений. Эстетическая мерка может быть с изяществом и искусностью применена почти ко всем сферам человеческого интереса. Знаток вин в состоянии провести тонкие различия между ними. Тогда как простой фермер может не отличить шабли от бордо. Но он может обладать тонким и высоким пониманием искусства селекции скаковых лошадей или выставочных собак.

Совершенство в отношениях с другими

Мы обсуждали качества совершенства, относящиеся преимущественно к самому человеку. Но мы социальные животные, и среди высших человеческих ценностей есть те, которые касаются отношения к другим. Эти ценности также относятся к ценностям совершенства этического развития. Хотя мы обсуждаем этическое совершенство в общении во вторую очередь, нельзя сказать, что оно второстепенно. Моральное или этическое развитие способностей общения должно находится высоко на шкале ценностей, и каждому, кто лишен их, не достает чего-то важного.

Слепота некоторых людей к моральным правилам — это почти то же самое, что недостаток здоровья или ума. Отсюда мы можем заключить, что они страдают тяжелым моральным недугом. Обусловлено ли это социальными условиями и окружающей обстановкой или биологической недостаточностью, и могут ли они быть культивированы или воспитаны, всех этих вопросов мы уже касались кратко и вернемся к ним в шестой главе, посвященной этическому воспитанию. Может быть, не существует человека, полностью лишенного моральных качеств, в таком случае он был бы диким животным. Социальность является частью нашего бытия и определяет саму нашу природу. Возможно, мораль является только вопросом степени и качества социальности. Мы все принадлежим к какому-либо сообществу. Поведение вне его учета будет эгоцентричным, аутистичным (замкнутым в себе) или герметичным. Наш язык, символы и метафоры, которыми мы пользуемся, все они трансактивны и являются продуктами культуры и общества. Цивилизующий компонент морали в такой же степени часть нашей социальной, как и биологической природы. Например, мы нуждаемся в заботе других людей (родителей, родственников, любимых). Она обеспечивает наш рост и развитие. Соответственно, мы должны любить других, заботиться об их нуждах, разделять их ценности и мечты, учить жизни и работать вместе с ними. Нам нужны не только родители и сексуальные партнеры, друзья и коллеги, общаясь с которыми мы можем себя идентифицировать. В широком смысле как полноценные моральные существа мы должны быть друзьями любому человеку внутри и вне нашего общества.

Поскольку моральные правила являются центральными для нашей социальной природы, то чтобы быть действенными, они должны стать внутренними качествами самой личности. Ценности и принципы частично совпадают, поскольку, живя по общим правилам, мы интегрируем их в нашу структуру предпочтений и учимся лелеять их ради них самих. Они становятся качествами морального совершенства.

Ценности, таким образом, и не монологичны, и не субъективны, они и не выражения сугубо эгоистических предпочтений, поскольку, так или иначе, включают в себя цели и задачи практически разделяемые всеми. Безусловно, нужно уважительно относиться к области частных интересов индивида. Однако ценности, предполагающие ценность других и разделяемые другими, относятся к наиболее высоким нравственным качествам. Они являются частью нашего характера и самого нашего существа.

Нижеследующий перечень качеств этического совершенства не полон, но в него включены те из них, которые составляют ядро нашего этического поведения. Они согласуются с каталогом моральных качеств, обсуждавшимся в третьей главе.

1. Честность (Integrity).

Этот термин заключает в себе комплекс моральных правил. Совершенная личность является морально здоровой и неиспорченной. Мы можем рассчитывать на ее принципиальность и обязательность.
Такая личность является правдивой и не стремится к обману и лжи.
Она держит, насколько это возможно, свои обещания, не нарушает соглашений, соблюдает свои обязательства и исправно платит по своим долгам.
Она искренна в своих отношениях с другими, не лицемерна.
Она честна в своем поведении, не склонна к мошенничеству, воровству и не стремится к успеху любыми средствами.

2. Верность (Trustworthiness).

Обладающая этим качеством личность хранит преданность заслуживающим ее друзьям, родственникам, коллегам; она не изменяет своим принципам и ценностям ради собственного интереса и без достаточно веских на то оснований.
Она надежна, заслуживает доверия и ответственна; мы можем на нее положиться.

3. Благожелательность (Benevolence).

Такая личность обладает добродушием и доброжелательностью. У нее нет скрытых побуждений, враждебных замыслов или корыстных интересов. Как правило, она хочет делать людям только добро и испытывает счастье, когда его испытывают другие, она рада процветанию и успеху других.
Она не таит злобы против других, ей чужда недоброжелательность. Она не питает ненависти, ревности, зависти, враждебности, злобы. Она не гневается, не сердится, не раздражается. Она не испытывает недобрых чувств, желания преднамеренно причинить вред другому человеку, его имуществу или семье.

Она не стремится навязать свое желание другому человеку и основывает свои сексуальные отношения не на подчинении, а на согласии.

Она благодетельна, сочувственна, уважительна, заботлива и сострадательна. Она предпринимает конструктивные усилия с целью уменьшения страдания или горя других и оказывает нуждающимся, насколько это позволяют ей ее средства, различную материальную помощь. Она стремится быть альтруистической. Она добра и милосердна. Она дружественна и способна на любовь. Она особенно чувствительна к потребностям слабых, беспомощных, одиноких, неудачников и людей, страдающих физическими недостатками. Вместе с тем она не склонна опекать тех, кто обладает здоровьем, властью, славой или высоким положением и сам способен позаботиться о себе.

4. Порядочность (Fairness).

Наделенная этим качеством личность стремится выразить благодарность людям, которые помогли ей или заслужили признательность. Она высоко оценивает хорошо сделанную работу, хорошо выполненное дело или оказанную услугу. Она не мстительна и не склонна к мелочной зависти или подозрительности.

Кроме того, она ценит ответственность. Она верит, что те, кто совершает аморальные поступки или наносит обиду, должны нести за это ответственность. Таким образом, она обладает чувством справедливости и несправедливости, и стремится, насколько это возможно, быть беспристрастной в своих отношениях с другими. Она следует правилам, устанавливающим quid pro quo, гармонию и порядок. Ей не присущи обидчивость и мстительность, она способна на прощение и благосклонность.

Она пытается осуществить, насколько ей это удается, принципы справедливости в своих отношениях с другими. Ее отношения с людьми — это отношения с равными, достойными и не менее ценными, чем она, индивидами. Она стремится быть беспристрастной, следовать принципу справедливости и воздавать людям по их заслугам.

Непредубежденно мыслящая личность проявляет терпимость к другим стилям жизни и с уважением относится к правам других, отличных от нее людей. Хотя она может не соглашаться, находить излишними или отвратительными ценности, вкусы, убеждения или практики других, она относится к ним терпимо в той степени, в какой они не приносят вред ей или другим людям. Она признает за другими те же права, какие требует для себя, и хотя она может осуждать или убеждать в чем-то сама, она никогда не стремится подавлять, истреблять или запрещать иные образы жизни, точки зрения или системы ценностей.

Порядочный человек не будет прибегать к насилию, силе или использовать власть в отношениях с другими людьми. Он будет стремиться к миру и сотрудничеству с ними. В пределах возможного он будет пытаться решить разногласия путем переговоров и компромиссов, позволяющих людям жить вместе. Он живет по принципам разумности и правилам честной игры.

Примечания

1.    Более полное обсуждение проблемы телеономии см.: Paul Kurtz, Decision and the Condition of Man (Seattle: University of Washington Press, 1965).
2.    John Stuart Mill, Utilitarianism. Chapter 2.
3.    A.H. Maslow, Toward a Psychology of Being (New York: D. Van Nostrand, 1962).
4.    Paul Kurtz, The Transcendental Temptation, pp. 63-64.
5    Paul Kurtz, Exuberance: The Philosophy of Happiness (Los Angeles: Wilshire Books, 1977). Сhapters 5 and 6.