Российское гуманистическое общество

Валерий Кувакин

Размещая текст о философии Н. Бердяева на сайте Российского гуманистического общества, я вполне отдаю себе отчет в том, что он может показаться неуместным или даже не совместимым с идеей светского гуманизма и его духом. Тем не менее, я делаю это, принимая во внимание ряд соображений. Первое – это то, что Бердяев – самая яркий представитель христианского гуманизма в России, борец за новый, христианский гуманизм, основанный на свободе, творчестве и достоинстве человека. Его переосмысление христианства проходило в русле либерализма и защиты прав человека. Это дорогого стоит, поскольку в России гуманизму при встрече с православием очень не везло. Ригоризм православной веры, сковывание ее обрядами и послушанием, жертвенностью и смирением были несовместимы с оптимизмом гуманизма, а союз православной церкви с государством существенно сужал возможности всякой реформации и открытости православия, интеграции в нее ценностей и достижений светской культуры. Не случайно гуманизм и религия встречались по преимуществу вне церкви – в художественной культуре, в среде светских богословов и публицистов. Достаточно назвать в этой связи имена А. Пушкина, Ф. Достоевского, Л. Толстого, В. Соловьева, Н. Бердяева, Д. Мережковского. В целом это обогащало традиции гуманизма в русской культуре. В этом случае не имело значение, являются ли мировоззрения идеалистическими или материалистическими, ориентированными на ценности христианства или научного метода и научной картины мира. Да и реальный историко-философский процесс полон многочисленных примеров «гуманистической солидарности» между мыслителями разных философских школ: Н. Бердяев мог высоко ценить идеи Н. Михайловского, В. Соловьев – некоторые концепции Н. Чернышевского и т.д.

Юрий Самодуров

Посвящаю эту статью памяти

Виктора Сокирко и его жены Лидии Ткаченко,

проживших гармоничную,

полноценную жизнь мыслящих и честных людей.

Социальная справедливость – ключевая проблема политики

I.

Стремление людей к справедливости, ощущение народом социального неблагополучия в обществе и государстве, неудовлетворенная потребность граждан в установлении более справедливых с их точки зрения экономических и общественных отношений – вот "кощеево яйцо" и "кощеева игла" российских политиков и российской политики, касаться которых после революции 1991 года они страшатся. Сказать, что в постсоветской России созданы и существуют социально справедливое общество и государство и справедливые экономические и общественные отношения президент и российские политики не могут. А говорить, что задача состоит в том, чтобы сделать общественные и экономические отношения более справедливыми политики не решаются или не хотят.

Со времен Ельцина и Гайдара о социальной несправедливости многих аспектов экономических и общественных отношений в России избегали и избегают говорить все российские президенты, все новые и старые кандидаты в российские президенты, все российские политические партии и почти все известные российские политики, экономисты, публицисты и правозащитники.

Валерий Кувакин

В 2002 г. в Транснациональном Центре Исследований, основанном Полом Курцем (Амхёрст, N.Y., USA http://www.centerforinquiry.net/) была запущена программа международных гуманистических школ. В раздаточных материалах второй летней школы (2003) был лист бумаги, на котором Том Флинн (Tom Flynn, редактор журнала «Фри инквайери», исполнительный директор Совета по секулярному гуманизму, директор отдела медиа Центра Исследований) предложил «95 способов избежать употребления понятия “дух”», ставшего в наше время архаичным и, с его точки зрения, уместным для употребления лишь в религиозных учениях и практиках, где этому понятию придается определенный догматический смысл.

Применительно к слову «дух» я бы добавил такие области его применения, как поэзия, художественная литература, искусство в целом, а также язык повседневности. В этих нишах жизненного мира человека слову «дух» придается метафорический, символический или смутный психологический и эмоциональный смысл. Однако ясно и то, что это слово все более устаревает, поле его бытования неуклонно сокращается.

Мне понравилась задумка Т. Флинна. Действительно, идеи рождаются и умирают, их содержания постоянно меняются, уточняются, искажаются и даже извращаются в человеческой истории, коей они принадлежат и вне которой они не существуют. То же самое происходит и с понятиями, их обозначающими. Случаев, когда со временем словам начинают придавать смысл, противоположный изначальному, сколько угодно («аура», «энергетика», «фискал», «пиар» и др.). Особенно ярко эта динамика заметна в переходные эпохи или во времена засилья идеологической, в основном политической и религиозной пропаганды или разнузданных рекламных компаний, способных в короткие сроки вывернуть наизнанку сознание потребителей, так же как и смыслы слов.

Николай Розов

Смысл исторического явления выявляется через его отнесение его роли и последствий к более глубокому плану бытия, а также к проблемам и заботам современной ситуации.

Что это за «глубокий план бытия» — вопрос открытый и нетривиальный. Здесь могут быть разные догматические ответы, например, религиозный христианский (путь мировой истории к Второму Пришествию и Страшному Суду), марксистский (смена социально-экономических формаций), либерально-прогрессистский (неизбежные модернизация и транзит к демократии, пусть и частными отступлениями) и т. д.

Здесь будем исходить из того, что с разных позиций можно выделить несколько таких «глубоких планов бытия». Наиболее релевантной представляется точка зрения макросоциологии, поскольку именно в этой дисциплине строятся, исследуются, используются теории крупных социальных процессов [1].

Рассмотрим здесь только два аспекта: роль Революции в гибели Империи и Революцию как начало кризисной трансформации российской государственности в государственность советскую.

Крах Российской империи – в чем же заключалось ее «нездоровье»?

Первый непреложный факт: Революция привела к крушению Российской империи как крупной и долговременной исторической, социальной, политической целостности.