Российское гуманистическое общество

Часть 2. ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ СОВРЕМЕННОГО ГУМАНИЗМА

2.1. Семантические аспекты понятия «современный гуманизм»

Смысловое содержание термина «гуманизм» – это фундаментальный вопрос. Его анализ помогает увидеть эволюцию, динамику и матрицу смыслов этого понятия, позволяет дать систематику того огромного числа определений современного гуманизма, которые сложились к нашему времени. В целом это понятие эволюционировало и развивалось вместе с развитием научного способа познания мира.

Происхождение термина «гуманизм» идёт от греческой и римской античности: в Греции высшим культурным и моральным идеалом была «пайдейя». Этот термин был переведён на латинский как «виртус» (virtus) и как «человечность» (humanitas) в эпоху Возрождения, когда гуманизм стал общеевропейским движением, «которое повсюду спонтанно прорывается из медленно формирующихся духовных преобразований и сущность которого описывается как углубление и возбуждение духовной жизни, освобождение индивида, пробуждение личностного чувства, внимание к природе и опыту…».[1] Таким образом, под гуманизмом подразумевается конкретный набор добродетелей и тем самым гуманизм определяется как этический принцип культуры. Слово впервые было употреблено Цицероном, который понимал под ним «идеал образования знатных римлян, содержанием которого было… воспитание людей… по греческому образцу… Во времена империи, особенно благодаря влиянию Стои, гуманизм всё больше приобретает значение разумного человеческого поведения по отношению к другим людям, независимо от уровня образования».[2] Древний Рим, по образному замечанию Конрада Бурдаха, немецкого германиста, жившего на рубеже ХIХ–ХХ веков, «невзирая на развалины и мусор… всё ещё стоял, как личностное живое существо», поэтому он всё ещё обладал силой вдохновлять собой, а значит «вновь обрести молодость, «возродиться».[3] Однако основным выводом исследований стала, по его собственному признанию, идея постепенного возникновения Ренессанса, понятия, неразрывно связанного с гуманизмом, из средневекового духа. Современные исследователи гуманизма учитывают эту точку зрения, однако принимают во внимание некоторые новые смыслы, постепенно закрепившиеся за этим термином. Так, например, наш современник, директор «Гуманистического совета мира», сотрудник литературного приложения лондонского «Таймс» и радио Би-би-си, Николас Уолтер, в своей монографии «Гуманизм. В поисках смысла понятия» подробно рассматривает богатейший смысловой спектр термина «гуманизм». Он полагает, что традиция, которую сейчас связывают с гуманизмом, очень старая. Но сегодня семантика слов «гуманизм» и «гуманист» новая, и их использование нерелигиозными свободомыслящими достаточно недавнее.[4] Многие из них были названы или сами называли себя гуманистами без ясного понимания того, что это означает. Фактически и исторически, отмечает он, слово «гуманизм» было использовано различным образом: позитивным и негативным, религиозным и нерелигиозным, историческим или логическим, описательным и предписательным.[5] Н. Уолтер также начинает рассмотрение истории термина со времен античного Рима. Цицероновский идеал гуманности (humanitas) объединяет в себе искусство доброй жизни и правила создания прекрасного искусства, особенно в области языка и литературы. Значение гуманизма как изучения языков и литературы античного Рима и, позднее, античной Греции стало достаточно распространенным. «Пока ренессансный гуманизм не сделался снова просто обозначением круга учебных дисциплин, он был неразделимым единством упорной работы (studium), изучения классики как жизненно-нравственного завета – и свободного поступка. Искусство слова становилось ключом к образованию человеческого существа», – пишет В.В. Бибихин в монографии, посвящённой культуре Возрождения.[6]

С начала XV столетия специализация в этой области стала называться изучением человечности (studia humanitatis). В узком смысле слово «гуманист» как специалист в латинском и греческом языке и литературе, который ещё использовался как технический термин в studia humanitatis, скоро распространился за пределами Италии. «Возрастание и непрерывное усиление… гуманистически-религиозного духа можно проследить от Николая Кузанского до Марсилио Фиччино, а от Фиччино к Эразму и Томасу Мору. В первые десятилетия XVI в. это развитие, казалось, достигло своей цели, и “религия в пределах гуманности”, казалось бы, была основана. Религия эта не испытывала по отношению к христианской догме ни вражды, ни скепсиса; скорее она старается понять и истолковать её так, что догма становится выражением новой религиозной настроенности», – пишет Э. Кассирер.[7]

Как уже было отмечено выше, ещё римляне, в особенности Цицерон, называли гуманизмом высшее культурное и нравственное развитие человеческих способностей в эстетически законченную форму в сочетании с мягкостью и человечностью. Позже гуманизмом именовалось движение, более или менее противостоявшее схоластике и духовному господству церкви, пытавшееся к началу Нового времени извлечь идеал чисто человеческого образования и поведения из вновь открытых произведений древности. Гуманизм как идея и идеал освещал путь веку Ренессанса. Данте, Петрарка, Боккаччо были отцами итальянского гуманизма. Историческими предшественниками гуманизма были греки, приезжавшие или бежавшие из Византии в Италию, такие, как Мануэль Хризолорас, работавший с 1396 г. во Флоренции в качестве учителя греческого языка, кардинал Виссарион, Георгий Гемист Плетон. Другими значительными гуманистами были итальянцы Энеа Сильвио Пикколомини (папа Пий II), Лаврентий Балла, кардинал Пьетро Бембо, вне Италии – испанец Вивес, ученый, французский книгопечатник Роберт Эствен, а также Фабер Стапуленсис, Карл Бовиль, Жан Боден, Мишель де Монтень, британцы Томас Мор, Джон Коле, Филипп Сидней, Томас Элиот, кембриджская гуманистическая школа. В Нидерландах и в Германии образовались центры гуманизма, который пустил корни в Девентере, Страсбурге, Базеле, Аугсбурге, Нюрнберге, а также в университетах, в частности в Вене и особенно в Эрфурте. Основными представителями этого гуманизма, наряду с другими, были Рудольф Агрикола, Иоганн Рейхлин, Эразм Роттердамский, Конрад Цельтис, Ульрих фон Гуттен, Муциан Руф, Конрад Пойтингер, Виллибальд Пиркхеймер; Меланхтон и Цвингли склонялись к гуманизму. В Германии гуманизм в конечном счете перешел в церковную реформацию, положившую конец гуманизму.[8] , называли гуманизмом высшее культурное и нравственное развитие человеческих способностей в эстетически законченную форму в сочетании с мягкостью и человечностью. Позже гуманизмом именовалось движение, более или менее противостоявшее и духовному господству церкви, пытавшееся к началу извлечь идеал чисто человеческого образования и поведения из вновь открытых произведений древности. Гуманизм как идея и идеал освещал путь веку . , , были отцами итальянского гуманизма. Историческими предшественниками гуманизма были , приезжавшие или бежавшие из в , такие, как , работавший с г. во в качестве учителя , кардинал Виссарион, . Другими значительными гуманистами были итальянцы (папа Пий II), , кардинал , вне Италии – испанец , ученый, французский книгопечатник , а также , , , , британцы , , , , кембриджская гуманистическая школа. В и в образовались центры гуманизма, который пустил корни в , , , , , а также в , в частности в и особенно в . Основными представителями этого гуманизма, наряду с другими, были , , Роттердамский, , , , , ; и склонялись к гуманизму. В Германии гуманизм в конечном счете перешел в , положившую конец гуманизму. , в особенности , называли гуманизмом высшее культурное и нравственное развитие человеческих способностей в эстетически законченную форму в сочетании с мягкостью и человечностью. Позже гуманизмом именовалось движение, более или менее противостоявшее и духовному господству церкви, пытавшееся к началу извлечь идеал чисто человеческого образования и поведения из вновь открытых произведений древности. Гуманизм как идея и идеал освещал путь веку . , , были отцами итальянского гуманизма. Историческими предшественниками гуманизма были , приезжавшие или бежавшие из в , такие, как , работавший с г. во в качестве учителя , кардинал Виссарион, . Другими значительными гуманистами были итальянцы (папа Пий II), , кардинал , вне Италии – испанец , ученый, французский книгопечатник , а также , , , , британцы , , , , кембриджская гуманистическая школа. В и в образовались центры гуманизма, который пустил корни в , , , , , а также в , в частности в и особенно в . Основными представителями этого гуманизма, наряду с другими, были , , Роттердамский, , , , , ; и склонялись к гуманизму. В Германии гуманизм в конечном счете перешел в , положившую конец гуманизму.

Итак, как явление культуры гуманизм впервые заявил о себе в период Ренессанса, когда складываются основанные на изучении классических образцов античности представления об идеальном человеке, равном в своей творческой и свободной сути Богу. В этот период утверждается отношение к человеку как к высшей ценности, предполагающей признание его прав на свободу, счастье, развитие, творческую реализацию сущностных сил. Именно с этого периода начинает складываться философское значение термина «гуманизм», которое, несмотря на исторические видоизменения, сохранило своё основное содержательное значение вплоть до наших дней. Неогуманизмом, согласно «Википедии», называют вновь пробудившийся в конце XVIII — начале XIX века интерес к античности. Неогуманизм представлен Лессингом, Гердером, Гёте, Шиллером, но, главным образом, Вильгельмом фон Гумбольдтом.[9]

В начале XIX века понятие «гуманизм» (Ф. Й. Нитхаммер, 1808) обозначало систему образования, существовавшую в Германии того времени и направленную на формирование всесторонне развитой личности на основе так называемого «Studium der Humaniora», то есть совокупного знания о классической древности. Ф. Й. Нитхаммер подразумевал под гуманизмом «высшую самодостаточную и самосознающуюся значимость человека» и полагал античеловеческим всё, что способствует отчуждению и самоотчуждению человека.[10] В более широком смысле термин «гуманизм» применил в 1841 г. К. Хаген для обозначения духовного движения, направленного против схоластики. То есть под гуманизмом в Европе до середины XIX столетия понимались гуманистическая программа образования и время, когда она господствовала.[11]

Современные исследователи истории гуманизма (Ю. Чёрный, Н. Уолтер) полагают, что термин «гуманизм» употребляется не только в связи с обозначением культурного течения той или иной исторической эпохи, но и в значении определённого взгляда на жизнь, что стало возможным только в середине XIX столетия. Согласно исследованиям Ю. Чёрного, в этом значении впервые слово «гуманизм» употребил датский философ Габриель Сибберн (1824–1903) в книге «О гуманизме», изданной в 1858 г.[12] С этого период начинает складываться содержание термина «гуманизм» в его современном, всё более секулярном или светском смысле.

«Роутлейджская энциклопедия философии» под редакцией Эдварда Грайга даёт следующее определение гуманизма: «Гуманизм – это спектр взаимосвязанных интеллектуальных концепций относительно природы, определяющих характеристик, способностей, просвещённости и ценностей людей. В определённом смысле, гуманизм – это взаимосвязанная и рефлексивная философская система, которая проясняет базовые утверждения онтологического, эпистемологического, антропологического, образовательного, эстетического, политического характера».[13]

Оксфордский словарь» определяет гуманизм как тенденцию, акцентирующую идею человека, его статуса, значимости, сил, достижений, интересов или власти. Гуманизм имеет много значений, которые часто зависят от того, с какими оппонентами он имеет дело.[14] В «Энциклопедии неверия» гуманизм определяется как «одно из наиболее важных движений западной цивилизации, оказавшее наиболее мощное влияние на современный мир. В широком смысле существует много философских, религиозных и научных школ, которые идентифицируют себя с гуманизмом. Связь понятий “секулярный” и “гуманизм” помогает сузить этот термин и его смысл. И вместе с тем позволяет отличить его от других форм гуманизма, особенно от религиозного гуманизма».[15]

В отличие от трактовки гуманизма, данной в «Роутлейджской энциклопедии философии», большинство авторов «Энциклопедии неверия» связывают гуманизм с древнегреческой философией, прежде всего, с попытками в её рамках развить философские концепции, отражающие научный подход к природе. Другой отличительной чертой гуманизма является приверженность рациональности и убеждение в том, что достойная жизнь может быть достигнута путем развития человеческих способностей и полноценной реализации человеческой природы. В этом отношении особенно значимыми являются идеи Протагора, софистов, Сократа и Платона, Аристотеля. Другой приметой античного гуманизма как источника западноевропейской гуманистической традиции является его связь с эпикурейством (Эпикур, Лукреций), стоицизмом (Эпиктет и Марк Аврелий) и скептицизмом (Корнеад, Пиррон, Секст Эмпирик).[16]

Гуманизм проник во многие направления философии. Его происхождение и распространение его идей выражено в «Роутлейджской энциклопедии философии» следующим образом (рис.1).[17]

Рис. 1.


Эта схема, на наш взгляд, не отражает связи современного гуманизма со всеми его предшествующими историческими формами, в том числе, с гуманизмом античности, а также всего многообразия значений термина «гуманизм» и может быть дополнена данными, отражающими более широкие области существования гуманизма, то есть его бытования в культуре не только как философии, но и как общественного движения. Основываясь на этом тезисе, обозначим схематично историю развития и распространения гуманизма следующим образом (рис. 2).

Рис. 2.

1– гуманизм античности (гуманистические идеи, возникшие в рамках китайской, византийской и арабской культур);
2 – гуманизм эпохи Возрождения;
3 – гуманизм эпохи Просвещения;
4 – гуманизм ХХ в. и связанные с ним философские школы: персонализм, экзистенциализм, натурализм, прагматизм;
5 – новейший гуманизм (последняя треть ХХ в. по настоящее время или с начала мировых гуманистических конгрессов как социальное движение). В этом периоде начинается кристаллизация идей гуманизма как в культуре, так и на научно-теоретическом уровне. Таким образом, наше время характеризуется тем, что складывается целостная гуманистическая парадигма, наиболее чётко зафиксированная в «Гуманистическом манифесте 2000». Данная схема помогает понять, почему некоторые современные российские исследователи склонны придавать гуманизму парадигмальный статус.

В современной философии науки термин «парадигма», как сообщает «Всемирная энциклопедия. Философия», обозначает систему теоретических, методологических и аксиологических установок, принятых в качестве образца решения научных задач и разделяемых всеми членами научного сообщества.[18] В социальном аспекте, с точки зрения Т. Куна, выдвинувшего в начале 60-х гг. ХХ в. концепцию научных революций как смены «парадигм», «парадигма характеризуется через разделяющее её конкретное научное сообщество, целостность и границы которого она определяет».[19] С его точки зрения, «парадигма – это не только теория, но и способ действования в науке, модель или образец решения исследовательских задач». Под парадигмой Т. Кун подразумевает, «некоторые общепринятые примеры фактической практики научных исследований – примеры, которые включают закон, теорию, их практическое применение и необходимое оборудование – все совокупности дают нам модели, из которых возникают конкретные традиции научного исследования… Учёные, научная деятельность которых строится на основе одинаковых парадигм, опираются на одни и те же правила и стандарты научной практики. Эти общности установок и видимая согласованность, которую они обеспечивают, представляют собой предпосылки нормальной науки, то есть для генезиса и преемственности того или иного направления исследования».[20]

Исходя из понятия парадигмы, П. Куртц отмечает, что она касается базовых идей и категорий, посредством коих культура интерпретирует универсум и место человеческих существ в картине мира: «парадигма представляет собой некие исходные положения, позволяющие объяснить происходящие события и предполагать их вероятные исходы. Томас Кун… использовал понятие смены парадигм для описания постепенной эрозии или мгновенного коллапса набора ключевых категорий и представлений, превалирующих в определённые исторические периоды».[21]

П. Куртц полагает, что понятие парадигмы применимо не только по отношению к социальным научным теориям, но и религиозным, экономическим и политическим воззрениям и потому его можно отнести и к гуманистическим взглядам. П. Куртц сознаёт всю сложность современной реальности, суть которой состоит в том, что на мировой арене соперничает множество парадигм, среди которых светская гуманистическая парадигма – лишь одна среди многих, но, по убеждению философа, именно она является наиболее надежной и приемлемой: «Я утверждаю, что именно всепланетная гуманистическая цивилизация составит основу всеобщего согласия, породит новую глобальную этику, обосновывающую и провозглашающую нашу ответственность перед мировым сообществом, преодолевающую характерные для прошлого узкие этнические, расовые, религиозные и национальные пристрастия… Коль скоро нам предстоит жить вместе в свободных обществах, не может в них оставаться и какой-либо почвы для непримиримых разногласий между либеральными религиями и светским гуманизмом».[22]

С нашей точки зрения, наиболее очевидным институциональным выражением становящейся парадигмы современного гуманизма является светский гуманизм, ассоциируемый с трудами и деятельностью Транснационального центра исследований, созданного в 1995 г. учеными и гуманистами США, а также отметившего в 2002 г. свой 50-летний юбилей Международного гуманистического и этического союза, объединяющего нетеистические гуманистические организации около 40 стран. Деятельность этих организаций с очевидностью показывает, что «смены парадигм не возникают сами по себе, они суть результат человеческой решимости, усилий и страстной преданности делу».[23]

В России уже заметными стали некоторые общие тенденции формирования гуманистической парадигмы. Так, например, по мнению В.А. Решетникова, несмотря на то, что при характеристике современного гуманизма мы сталкиваемся с удивительным дефицитом современных отечественных исследований, «…современный гуманизм формируется на основе традиций и в результате влияния процессов глобализации и информатизации, становления иных интерпретаций общества и знания, выражения альтернативных концепций межличностных отношений, особенно языка. Есть весомые основания придать ему парадигмальный статус. В этой связи особое научное значение имеет изучение процессов становления современного гуманизма в аспекте интегративных социальных концепций в единстве мировоззренческо-идеологических и институциализированных форм…».[24]

К такому выводу учёный приходит в результате анализа форм актуализации гуманизма как мировоззрения и идеологии, называя среди них теоретико-мировоззренческие и институциализированные формы. Он отмечает, что положение вещей в сфере гуманистических исследований постепенно меняется и в качестве фактических доказательств приводит те крупные научные мероприятия, которые проводились Российским гуманистическим обществом совместно с Российской академией наук, Московским государственным университетом им. М.В. Ломоносова, Санкт-Петербургским государственным университетом, Коломенским институтом МГОУ. Он также признаёт, подчеркнём ещё раз, что в организационном отношении гуманизм только «начинает развиваться, а как парадигма существует только на стихийном мировоззренческом уровне, является скорее фактором интуитивной веры, чем рационального научного сознания».[25] В.А. Решетников предлагает рассматривать современный гуманизм как вид культуры, имеющий свои детерминирующие возможности: «Он предполагает наряду с признанием общечеловеческих ценностей как его смыслоообразующего ядра и развитие локально-культурных подсистем, в которых сконцентрирован национальный культурный опыт и отражена специфика человеческого бытия. Это подразумевает как бы “почвенную” ориентацию гуманистической культуры, смену акцента – от человека вообще к творческой личности, вектор влияния гуманизма – от личностной творческой самореализации через гуманизацию кооперативно-коммунитарных отношений к национально-государственным, а затем к общечеловеческим ценностям».[26]

При этом исследователь справедливо отмечает, что утверждение гуманистической парадигмы в качестве культуры в российской действительности не является самоцелью и что она необходима, прежде всего, как форма ускорения общественного прогресса в результате выявления потенциала гуманистической культуры и её социализации. Хотелось бы также отметить, что понятие «гуманистическая парадигма» использовалось ещё в 90-е годы ХХ столетия академиком Н.Н. Моисеевым. В связи с глобализационными процессами и необходимостью взаимного дополнения нравственных и экологических императивов Н.Н. Моисееву представляется «очень важным модифицировать и расширить представления о гуманизме, о гуманистической парадигме, связав её с соображениями эволюционизма и той философией “физического всеединства”, которая постепенно утверждается в мире».[27] Думается, что академик Н.Н. Моисеев тем самым указал на возможность или желательность появления организованных форм современного гуманизма в России и некоторые пути теоретического обогащения этого понятия.

Терминологическая динамика, связанная на Западе с понятием «гуманизм», в целом отражает процесс отделения друг от друга нерелигиозных и религиозных течений в европейском и североамериканском культурном пространстве, т.е. с тем, что обычно называют продолжающимся процессом секуляризации культуры. Этот процесс можно проследить, анализируя историю создания и публикаций наиболее известных документов гуманистического движений в указанных регионах, т.е. уже упоминавшихся гуманистических манифестов и деклараций, начиная с «Гуманистического Манифеста I» (1933) и заканчивая «Гуманистическим Манифестом 2000» и «Амстердамской декларацией 2002».[28]

Особенную остроту вопрос о социокультурном статусе гуманизма приобрел на рубеже тысячелетий. Большинство теоретиков гуманизма считают его наиболее ярким глобальным феноменом современной мировой культуры. К концу ХХ в. гуманизм как общественное явление превратился в высоко значимый элемент гражданского общества практически всех демократических стран мира, он стал глобальным феноменом человечества, выражающим волю людей к достойному выживанию и решимости мужественно встречать и отвечать на вызовы будущего. Парадигмой культуры III тысячелетия, по мнению большого числа видных ученых и общественных деятелей, становится гуманизм, получивший в системе ценностей нового тысячелетия новый статус планетарного гуманизма,[29] что соответствует постпросветительской стадии развития человеческой цивилизации.

В этой связи перед современными гуманистами встаёт проблема самоопределения в коллизии модерна – постмодерна. Исторически П. Куртц выделяет в этой связи четыре парадигмы культуры: (1) предмодернистскую, относящуюся к эпохе Ренессанса, Реформации и доиндустриального общества, (2) модернистскую, возникшую в эпоху Просвещения и ее (3) постмодернистскую альтернативу, ставшую отражением культурных кризисов европейской цивилизации первой половины ХХ в. Ныне, продолжает он, «рождается четвертая, пост-постмодернистская парадигма. Она постиндустриальна по духу и основывается на информационной революции, а также на тех новых драматических реалиях земной цивилизации, в которых мы, члены единой человеческой семьи, принимаем участие».[30] С мнением П. Куртца созвучна позиция нидерландского ученого Р. Тилмана. На самом общем культурологическом уровне современный гуманизм рассматривается как неомодернистскоя альтернатива теизму и технократизму. По мнению Тилмана, «в схватке теократии и технократии гуманисты на стороне демократии… Неомодернизм принимает природу, не сакрализуя ее и считая, что мы свободны и ответственны за придание смысла своему существованию. Неомодернизм берет лучшее в Возрождении и Просвещении с их гуманистической традицией самоопределения».[31]

П. Куртц различает важнейшие характеристики гуманизма как новейшей парадигмы культуры, не столько превалирующей в мировой цивилизации, сколько альтернативной, конкурирующей с другими сосуществующими с ней парадигмами, в основном религиозными и технократическими. Среди её общих признаков – гуманность как обращенность к заботам о собственно человеческих желаниях и нуждах. Она светская, поскольку «сосредоточивает свою энергию на способах достижения человеческого счастья в этом, а не в “ином мире”», она мирская, естественная, рассматривающая всё существующее и происходящее как естественный процесс в естественном мире (в соответствии с принципом научно-философского натурализма: все естественно, противоестественного нет, потому и нет сверхъестественного). Ей присущ скептицизм (селективный, научный, методологический и умеренный) как психология и интеллектуальная установка, являющаяся частным выражением принципа свободного исследования, распространяющегося на все без изъятия проявления природы и человеческой культуры. «Она подчеркивает роль образования и критического мышления как лучших двигателей общественного прогресса». Она оптимистична, реалистична, универсальна, глобальна, «поднимаясь до масштабов мирового сообщества». Наконец, она поощряет добрую волю и искусство договариваться.[32]

Согласно П. Куртцу, концептуальным ядром пост-постмодернистской парадигмы является светский гуманизм, поскольку он ориентирован на жизнь, науку, разум и демократию, на общие человеческие нормы нравственности и права.[33] В методологическом плане в сущностные характеристики выше обозначенной парадигмы П. Куртц включает следующие: (1) она твердо базируется на идее свободного исследования всех областей человеческого интереса; (2) она рационалистична, т.е. в ней утверждается, что достоверное и надёжное знание возможно в результате анализа фактов на их логическую связанность, последовательность и экспериментальную подтверждаемость; (3) она натуралистична, т.е. в её рамках реализуется потребность распространить методы науки на понимание природы и решение человеческих проблем; (4) она скептична, т.е. в ней подвергаются сомнению претензии на обладание истинным знанием, если в их поддержку предлагаются неудовлетворительные свидетельства; (5) она носит просветительский характер, поскольку в ней уделяется особое внимание образованию, культивированию критического мышления и разумному убеждению; (6) она эвдемонична, т.к. в центре её рассмотрения находятся пути достижения и осуществления человеческого счастья в условиях земного существования; она обращена к лучшему, которое люди способны творить для себя и других, в ней нет замкнутости на трагических сторонах человеческой жизни; (7) она демократична, поскольку в новой парадигме придаётся большое значение чувству собственного достоинства и ценности каждой личности; она стремится расширить пространство человеческой свободы, защищает человеческую справедливость и возможность обретения достойной жизни; (8) она реалистична и оптимистична, поскольку выражает твёрдую уверенность в способности людей самостоятельно решать свои проблемы; (9) она носит планетарный характер, поскольку ориентирована на построение глобальной этики для глобального сообщества людей, поднявшегося над узостью и ограниченностью архаических интересов; в ней заложено стремление к обретению общечеловеческой мудрости как руководящему принципу жизни; (10) она мелиористична, так как защищает идею эволюционного созидания более совершенного мира.[34]

В этом перечне характеристик гуманизма обратим особое внимание на последние два пункта, в которых, как может показаться, амбициозность современного гуманизма проявляется слишком явно. Однако нельзя не признать того факта, что современный гуманизм в его светских вариантах пытается использовать предшествующие достижения культуры с учётом новых исторических реальностей с целью их преобразования и разрешения различных социальных противоречий XXI в. В свете этого, гуманистическое мировоззрение определяется как форма «восприятия мира и индивида с установкой на предупредительно-ответственную, бескорыстно-нравственную деятельность личности, осознанно заинтересованной в сохранении устойчиво-многообразной, согласно-функци-онирующей социально-природной среды», считают Л.А. Кряжева и Е.Н. Кряжева, исследующие гуманистическое мировоззрение в контексте исторических перспектив социума. Согласно их заключениям, гуманистическая форма действительно «может иметь глобальный характер, если будет признана и будет возможность её включения во все социальные механизмы формирования нового планетарного субъекта социума. Без нравственно-гуманной установки в профессиональной и всех иных формах деятельности субъекта нет гарантии дальнейшего бытия Человечества».[35]

Возможно, более точными родственными термину «пост-постмодернизм» являются в данном категориальном ряду понятия «неомодернизм» (Р. Тилман) и «неопросвещение».[36] Неопросвещение П. Куртц определяет в качестве главного инструмента культурной реформации, достижения неомодернизмом своих стратегических задач по гуманизации культуры и общества. Академик Н.Н. Моисеев называет эти процессы гуманистической реформацией.[37]

Обратимся теперь к анализу понятия «секулярный (светский)» гуманизм, поскольку в рамках соответствующей парадигмы гуманизма секулярность выступает в качестве исходной её характеристики. Как показывает история гуманизма в XIX-ХХ вв., вначале светский гуманизм развивался в единстве с религиозным. Так, например, Р. Ингерсолл писал: «Секуляризм – есть религия гуманности, охватывающая все события этого мира, касающаяся благосостояния людей. Секуляризм декларирует интеллектуальную независимость… он есть протест против эксплуататорской тирании, против расточительства нашей жизни на то, чего нет».[38] Однако, как отмечалось, процессы секуляризации в европейской культуре, а также рост влияния науки, особенно эволюционной теории и наук о человеке, постепенно привели к размежеванию религиозного и светского гуманизма и как следствие – слов «религиозный» и «секулярный».

Обратимся к более общей трактовке понятия «секуляризм». Его значение объясняется в «Энциклопедии неверия» следующим образом. Впервые этот термин был употреблён Джоржем Холиоаком в 1841 г. Согласно седьмому изданию «Словаря» Уэбстера, термин «секуляризм» означает «индифферентное отношение, отрицание или исключение из рассмотрения религий и религиозных точек зрения».[39] Тем не менее, даже это определение неполно и способно ввести в заблуждение. Оно не говорит, какую религию оно отрицает, исключает из рассмотрения или относится к ней безразлично. Более точное определение дал Вергилиус Ферм. В «Энциклопедии религии» он пишет, что «это различные виды утилитарной социальной этики, смысл которых обрести человеческое совершенство вне зависимости от религий и исключительно посредством человеческого разума, науки и социальной организации».[40] ругой, наиболее распространенный в отечественной литературе смысл секуляризма состоит в его отождествлении со светскостью, понимаемой как принцип отделения церкви от государства.[41] Тем не менее, даже это определение неполно и способно ввести в заблуждение. Оно не говорит, какую религию оно отрицает, исключает из рассмотрения или относится к ней безразлично. Более точное определение дал Вергилиус Ферм. В «Энциклопедии религии» он пишет, что «это различные виды утилитарной социальной этики, смысл которых обрести человеческое совершенство вне зависимости от религий и исключительно посредством человеческого разума, науки и социальной организации». ругой, наиболее распространенный в отечественной литературе смысл секуляризма состоит в его отождествлении со светскостью, понимаемой как принцип отделения церкви от государства.

В «Энциклопедии неверия» указывается, что понятие «светский гуманизм» используется с различными смысловыми акцентами как его критиками, так и его сторонниками, но в любом случае как нечто противоположное теистическому мировоззрению. Оно содержит три главные характеристики: (1) метод исследования, (2) мировоззрение), (3) каталог ценностей.[42] Это было зафиксировано в «Декларации секулярного гуманизма», опубликованной в 1980 г. Тем самым подчеркивается связь секуляризма не только с традициями рационализма, свободомыслия и научным мировоззрением, но и с определенными общекультурными парадигмами – с неомодернизмом, постпросвещением, или неопросвещением. В поисках «стержневого определения гуманизма» П. Куртц неоднократно обращается к проблеме дефиниции, в том числе и в книге «Гуманистическая альтернатива», впервые вышедшей в свет в 1975 г. и неоднократно переизданной, а также и позднее в многочисленных своих статьях и выступлениях. Именно им было больше всех сделано для утверждения и разъяснения термина «секулярный гуманизм». Философ убеждён, что связь терминов «секулярный» («мирской») и «гуманизм» помогает уточнять границы и значение последнего, дает возможность отличить его от других форм гуманизма, особенно религиозного. Термин «секулярный гуманизм» предполагает, прежде всего, обращение к земным жизненным благам, к пониманию мира как первого и последнего дома человеческого существа. Отсюда и тенденция ввести интуиции натурализма в это мировоззрение. Позднее, поясняя значение термина «гуманизм», он даёт его нормативное «минимальное определение», в которое включает четыре основных элемента: «Во-первых, гуманизм предлагает набор ценностей и достоинств, вытекающих из признания человеческой свободы и самостоятельности. Его этика противостоит этике религиозно-авторитарной. Во-вторых, гуманизм, именно гуманизм секулярный, отрицает идею сверхъестественного. Неверно было бы напрямую отождествлять гуманизм с атеизмом, тем не менее, он предполагает рефлексивную форму агностического или, иначе говоря, скептического атеизма. В-третьих, секулярный гуманизм привержен ключевому эпистемологическому принципу – методу исследования, опирающегося на разум и научную объективность. В-четвёртых, гуманизм имеет свою нередуктивистскую естественную онтологию, основанную на научном знании. И, наконец, я считаю, что делом философов-гуманистов не следует считать лишь вопросы теории, но и воплощение идей гуманизма в практической жизни как альтернативы теистическим религиям».[43]

Мы можем заметить, что принцип секулярности проведен здесь в каждом из пунктов минимального определения гуманизма. Порядок их следования здесь также не случаен, поскольку он указывает на приоритеты секулярного гуманизма. Более ёмкую, теоретически развернутую концепцию секулярного гуманизма П. Куртц даёт в работе «Евпраксофия: жизнь без религии», в которой выделены и подробно разъяснены следующие его составляющие: (1) метод исследования – на философской базе научного натурализма; (2) космическое мировоззрение как научная картина мира, природы, общества и человека; (3) гуманистическая этика; (4) ценности социальной политики (демократическое общество, гражданские свободы, отделение церкви от государства, планетарный гуманизм и глобальная этика).[44]

В.А. Кувакин, имеющий большой опыт работы с англоязычной гуманистической литературой,[45] так разъясняет специфику принципа секуляризма: «Сегодня определение “секулярный” имеет целью сбалансировать в рамках общегуманистического мировоззрения скептическое, агностическое, рационалистическое, научно-материалистическое сознания. Термин “секулярный” нагружен и определённым социальным смыслом, по преимуществу общедемократическим и антиклерикальным. В него вкладывается и современная правозащитная и экологическая программа, а также конкретный стиль и психология мышления».[46] Как видим, отечественная трактовка светского гуманизма включает в себя основные положения из «минимального» определения гуманизма П. Куртца.

В определении новой, постпостмодернистской парадигмы гуманизма есть существенные характеристики, на которых хотелось бы остановиться подробнее. Следует отметить, что концепция планетарного гуманизма, являющаяся одним из краеугольных камней этой парадигмы, де- факто принадлежит П. Куртцу, который обсуждает её в своих многочисленных работах. Кроме того, он является автором проекта (draft) текста «Гуманистический манифест 2000: Призыв к новому планетарному гуманизму». Объективно, это не только передовой рубеж современных гуманистических исследований, но и приложение и распространение базовых принципов гуманистического мировоззрения к реальностям мирового масштаба. Его общечеловеческий характер определяется здесь ещё и тем, что он во многих своих измерениях открыт для сочетания с самыми разными философскими, моральными, экологическими и политическими убеждениями и программами. Образно говоря, «стыковочный узел» светского гуманизма предусмотрен для «стыковки» с ним (как это делается на пилотируемых международных космических станциях) различных мировоззренческих и иных культурных практик и паттернов.

В частности П. Куртц подчеркивает, что, несмотря на всю непохожесть политических сознаний и стратегий, все они нуждаются в методологии критического мышления как наиболее надежного руководства социального действия.

Сами гуманисты в социально-политическом отношении в большинстве своем привержены, по его мнению, по меньшей мере, трём принципам. Первый из них – это поддержка и защита демократии, развития политического самосознания общества и гражданина, поскольку просвещённый гражданин – лучшая гарантия в достижении общественного блага. Демократия в обществе зависит от его открытости, наличия гражданских свобод, свободной прессы, власти большинства и прав меньшинств, права на легальную оппозицию и соответствующее законодательство.

Второй принцип – это секуляризм, отделение церкви от государства и школы, противостояние любым попыткам навязать религиозные критерии государственным институтам. Недопустимо, чтобы теократические силы определяли политическую жизнь общества.

Третий общекультурный принцип, постеритизм, обретает сегодня планетарный масштаб: мы имеем обязательства по отношению к человечеству, ко всем жителям планеты Земля. Соответственно, этика гуманизма приложима ко всей мировой семье народов. Подгоняемый удивительными открытиями в области покорения пространства, человек начинает укореняться на почве признания глобальной взаимозависимости. Наши моральные обязательства, убеждён П. Куртц, не кончаются на границе нашей местности, региона или нации, они охватывают всю планету. Наши моральные обязательства имеют отношение ко всем членам мирового сообщества, а не только к нашим ближним.[47] Продуктивность этого принципа объясняется в «Гуманистическом манифесте 2000»: «Планетарный гуманизм способен существенно послужить укреплению в человеке положительных установок, столь необходимых для осуществления тех беспримерных возможностей, которые ожидают человечество в третьем тысячелетии и после него».[48]

Действительно, нельзя не согласиться с тем, что гуманизм в наши дни обрёл новые масштабы, вышел на планетарный уровень. Это, в сущности, произошло отнюдь не случайно, а является результатом как качеств, заложенных внутри гуманизма, изначально заявившего о себе как о космополитическом явлении, так и ввиду широкого распространения ценностей гуманизма по мере расширения границ демократии и активизации цивилизованных транскультурных отношений между людьми, региональными и национальными культурами. «Гуманизм ориентирован на жизнь. Он признает науку и технику, но всегда имеет в виду нравственные ценности – человеческое достоинство, терпимость, миролюбие», – констатирует П. Куртц в своем анализе соперничающих друг с другом на мировой арене парадигм развития современного мира.[49] Современное состояние мира показало, что уже не нужно доказывать необходимость «кардинального изменения системы ценностных ориентаций, обращения общественного сознания к ценностям взаимопонимания, диалога, толерантных взаимоотношений».[50]

В странах зрелой демократии гуманизм всё больше понимается не как теория или учение, не как «-изм», а как повседневная жизненная позиция (life-stance), поэтому Джениан Фаулер в своем обширном исследовании «Гуманизм: Убеждения и практики» предлагает различать «Гуманизм» (Humanism) как определённую доктрину и «гуманизм» (humanism) как мировоззрение, определяющее частный и общественный образ жизни человека. Это не значит, что все гуманисты ведут одинаковый, стандартный образ жизни; напротив, многообразие культурных традиций и стилей делает гуманистическую жизненную позицию всякий раз уникальной, погружённой в особый исторический, социальный и личностный контекст.

Такая трактовка гуманизма порождает многообразие его определений, которые не столько конкурируют, сколько дополняют друг друга. Вместе с тем, есть то общее в определениях гуманизма, с чем могут согласиться практически все его сторонники. Наиболее признанным определением гуманизма, в котором объединяются значения гуманизма как движения и светского мировоззрения является дефиниция Дж. Хаксли, выдающегося английского естествоиспытателя, дарвиниста, активного деятеля английского свободомыслия: «Гуманизм – это общая теория мировоззрения, на которой базируется вся картина реальности, согласно которой Вселенная рассматривается как монистическая, все изменения направлены непосредственно или опосредованно на различные формы жизни. Окончательный результат этих изменений – создание условий жизни, где полностью реализуются возможности человечества… Иррелигиозность гуманизма касается демократии, свободы религий, гражданских свобод… Гуманизм есть скорее новый жизненный путь, чем тема философии. Гуманисты, могущие принадлежать к различным философским школам, скорее изменяют мир, чем его описывают».[51]

Гуманизм, по Дж. Хаксли, – это и светское научное мировоззрение, и вид социально-политической активности, и образ повседневной жизни индивида. Однако именно этическая [52] мировоззренческая составляющая в определении гуманизма взяла верх у англоязычных аналитиков гуманизма. Так, например, Дж. Фаулер пишет, что «употребляя термин “гуманизм”, мы должны, прежде всего, концентрироваться на том, что означает быть человечным».[53]

В отечественных исследованиях также можно встретиться с обоснованием тезиса, что гуманизм имеет мировоззренческий статус, что он является принципом мировоззрения, но уже не обыденного, как об этом говорит Дж. Фаулер, а философского.[54] Типична в данном случае точка зрения В.Н. Финогентова, согласно которой «в качестве современного мировоззрения может выступить философия, основывающаяся на принципах гуманизма, персонализма, рационализма, плюрализма, мортализма, эсхатологизма, атеизма, инфинитизма», при этом гуманизм является главным принципом современного мировоззрения, что связано с тем, «что все остальные указанные принципы в большей или меньшей степени основываются на этом принципе, являются его конкретизациями, его развитием в различных направлениях. Так, например, принцип рационализма, указывающий на то, что органом философии является разум, что философия – это мировоззрение, созидаемое при решающей роли разума, подчёркивающий абсолютную необходимость для современного общества, вплотную подошедшего к “запретной черте”, руководствоваться в своей деятельности нравственно-правовым разумом, потенциально содержится в принципе гуманизма. Ведь разум, по сути, есть минимум человечности, без которого невозможно осуществление других – более высоких – степеней человечности. Принцип персонализма (высочайшая оценка личностных форм бытия человека), в сущности, является прямым развитием и конкретно-исторической формой осуществления принципа гуманизма. В свете этого принципа человек сам отвечает за то, что он из себя сделал…».[55]

Хотя гуманизм заявляет о себе как предлагающее, а не навязывающее себя социальное явление и культурно-просветительское движение, его теоретики и лидеры стремятся выделить те, хотя бы самые общие идеи, которые могли бы быть приемлемыми для максимального (слово «подавляющего» здесь психологически не подходит) большинства его участников и сторонников. Поэтому и публикуются различного рода манифесты, резолюции и заявления, которые в той или иной степени притязают на обладание программно-конвенциональным статусом. Так, Международный гуманистический и этический союз на одном из своих Всемирных конгрессов (1996) предложил такое «официальное определение гуманизма»: «Гуманизм – это демократическая и этическая жизненная позиция, которая утверждает, что люди имеют право и ответственность придавать своей жизни смысл и самим формировать ее. Он выступает за созидание более человечного общества посредством этики, основанной на человеческих и других естественных ценностях в духе разума и свободного исследования, посредством человечных качеств человека. Он не теистичен и не принимает сверхъестественной картины действительности».[56]

Британская гуманистическая ассоциация предпочитает несколько иную дефиницию гуманизма, определяя его как «подход к жизни, основанный на разуме и присущей людям человечности, признающий, что моральные ценности укоренены в человеческой природе и основаны исключительно на их жизненном опыте».[57]

Члены «Американской гуманистической ассоциации» солидаризируются с таким пониманием гуманизма, которое означает образ мышления и действия, позволяющий каждому индивиду совершенствоваться для укрепления качества индивидуальной и социальной жизни. В преамбуле к «Гуманистическому манифесту III» (2003) говорится: «Гуманизм – это прогрессивная, не супранатуралистическая философия жизни, которая утверждает нашу способность и ответственность руководствоваться этикой личной реализации и желание еще большего блага человечеству».[58] Они также делают акцент на разуме и научном исследовании, индивидуальной свободе и ответственности, человеческих ценностях и сострадании, потребности в толерантности и кооперации и, как и члены Международного гуманистического и этического союза, оппозиционны в отношении авторитарных и антидемократических убеждений и практик.

Возможно, самым решающим вопросом о бытии современного гуманизма является вопрос о соотношении реальности и виртуальности этого феномена культуры и, следовательно, о его реальных и «виртуальных» масштабах и влиянии. Вопрос этот исключительно сложный во многих отношениях. Во-первых, в связи со сложностью феномена самой виртуальности, её статуса, поскольку сама она – все более и более мощная непредметная «реальность» современной культуры. Достаточно лишь указать в этой связи на виртуальный, но исключительно мощный по своему влиянию Интернет. Во-вторых, из-за сложности определения статуса самого гуманизма, поскольку он, с одной стороны, бытует в области индивидуального и общественного сознания и в этом смысле виртуален, но с другой – опирается на одно из фундаментальных антропологических качеств человека, на его способность быть человечным, и вместе с тем ежемгновенно и тотально выражается в позитивных и жизнеподдерживающих микроскопических и социально широких актах, поступках человека и различных человеческих сообществ, т.е. объективируется в делах, продуктах позитивного труда и творчества людей, составляя, так сказать, позитивную предметную среду человека, всю культуру человечества в ее положительном смысле.[59] Иначе говоря, гуманизм имеет реальный антропологический базис, он онтологичен в той мере, в какой гуманность – реальное качество человека как живого бытия.

Гуманизм как гуманность народен и подобен «корням травы», гуманизм как «-изм» и даже как организованное мировое гуманистическое движение составляет лишь одну из (хотя и все более заметную) примет современной культуры. Вместе с тем, он удел рефлексивного меньшинства, т.е. индивидов с достаточно развитым самосознанием, удел людей «благородного демократизма».[60]

Если принять это определение, то идеи, предлагаемые гуманистами как «благородными демократами», предстают в виде мировоззренческих и культурных социальных ниш, причем объективация гуманизма происходит не только в виде книг, научно-общественных мероприятий и социальной работы (как она существует в Швеции, Нидерландах, Германии и других европейских странах), но и на уровне культуры повседневности людей, считающих себя гуманистами. Вместе с тем социальность гуманизма выражается в децентрализованном и сетевом характере его организаций, в которых обычно отсутствует четкая «уставная» дисциплина, субординация и т.д. И она предполагает высокую степень «заочности» или виртуальности в аспекте общения, коммуникаций, приятия решений и т.д.

Но не менее разнообразны и собственно идеальные и виртуальные аспекты существования современного гуманизма. Прежде всего, это понимание, осознание членами различных гуманистических организаций их вовлеченности в это движение, чувство эмоциональной и мировоззренческой солидарности и даже удовлетворения от причастности к идеям гуманизма, готовность в случае необходимости что-то сделать для своей организации или по её просьбе. Кроме того, виртуальность гуманизма состоит в его присутствии в Интернете, периодике, аудио- и видео-продуктах и т.д.

Возвращаясь к вышеприведенным дефинициям гуманизма, нам легче теперь понять, почему его приверженцы, по сути, единодушны в том, что гуманизм – это и философия, и мировоззрение, и жизненная позиция, и социальная практика, и определённые институты культуры (научно-исследовательские, учебно-педагогические, просветительские и др.). Практичность гуманизма подкрепляется ощущением его реалистичности, поскольку ареал его бытия очерчивается более чётко и явственно, чем пространство, представляемое религиозным человеком. Поскольку гуманизм – это натурализм и секуляризм, то человек, общество и природа исчерпывают жизненный мир гуманиста. При этом натурализм говорит ему, что нет ничего кроме природы, что все естественно, посюсторонне, даже религии и верования, тем более церкви, а секуляризм – что мы суть люди, а не боги или иные трансцендентные существа, и потому только мы, в меру нашей разумности, свободы и человечности, ответственны за себя, социум и природу. Не случайно, что для многих гуманистов это мировоззрение выполняет некоторые эмоциональные и социальные функции религии. Гуманисты пытаются понять мир, используя науку и методы критического исследования. Они утверждают, что люди обладают разумом, чтобы жить осмысленной жизнью и свободой, дающей возможность выбирать между добром и злом и на основе разума творить собственные ценности, цели и смыслы.

Квинтэссенцию определений гуманизма мы находим у П. Куртца, который попытался свести все сущностно значимые его характеристики воедино: «Мы утверждаем гуманизм как реалистическую альтернативу богословиям отчаяния и идеологиям насилия; мы рассматриваем его как ценность, глубоко значимую для личности, и как мировоззрение, позволяющее испытать подлинное удовлетворение от служения себе подобным».[61] Именно поэтому, по мнению сторонников светского (секулярного) гуманизма, эта парадигма является сегодня наиболее адекватным выражением воли к жизни и счастью мирового сообщества. Столь же обобщённое определение гуманизма, включающее в себя как богатство исторических традиций, так и новейшие влияния, находим в электронной энциклопедии «Википедия». «Гуманизм (от лат. humanitas — человечность) – мировоззрение, в центре которого находится идея человека как высшей ценности по отношению к самому человеку и относительная в ряду других ценностей мира и общества. Другой базовой характеристикой современного гуманизма является его ориентация на позитив человека при признании негатива, который требует контроля и ограничения. Таким образом, гуманизм – это осмысленная и действенная гуманность человека, которая вместе с тем является образом жизни человека».[62]

Многообразие определений гуманизма обусловлено, кроме того, тем обстоятельством, что это явление культуры связано с другими её областями: наукой, политикой, философией и др. Поэтому, как было отмечено, существуют и такие «гуманизмы», как: научный гуманизм, социальный гуманизм, либеральный гуманизм, экологический гуманизм, натуралистический гуманизм, романтический гуманизм, христианский гуманизм и т.д. Обилие определений рассматривается его сторонниками не как слабость или абстрактность гуманизма, а как его сила и конкретность, так как, по мнению Джениан Фаулер, это подчеркивает специфику индивидуальных гуманистических воззрений и указывает на динамизм и универсалистские составляющие гуманистического мировоззрения. «Это, – по её словам, – полезно для гуманизма в XXI в., полезно для непрекращающихся поисков, свободомыслия и критических дебатов…» [63]

Гуманизм в России, как и везде, где существует сколько-нибудь артикулированная гуманистическая компонента в культурной жизни общества, конституирует себя в единстве своего мультидисциплинарного знания и социально-практической активности, что, как было установлено, обусловлено характером идейного содержания гуманизма, имеющего, прежде всего, мировоззренческий статус. Если на уровне теории он предстаёт как достаточно широкий круг исследований в области культурологии, антропологии, философии, истории, психологии, педагогики, аксиологии и других областей знания, то на ближайшем социальном уровне он заявляет о себе, прежде всего, как организованное коллективное мировоззрение, общественное научно-просветительское и этическое движение, имеющее целью быть возможно более влиятельной моральной силой и оказывать возможно большее влияние на гуманизацию межличностных и общественных отношений, а также отношений между личностью и государством, (гражданским) обществом и государством.

В российских исследованиях термин «секулярный гуманизм» наименее употребим ввиду того обстоятельства, что он не имманентен отечественному культурно-историческому контексту. Определение «светский» употребляется чаще, но и ему приходится противостоять определенным языковым тенденциям. Это слово в настоящее время подвергается коррозии бульварной прессой и в поп-культуре, в процессе придания ему «тусовочного» смысла, использования его новым «высшим светом» для идентификации своих ценностей и образа жизни.

В оценке современных отечественных исследователей, гуманизм сегодня определяется с различных точек зрения, среди которых достаточно распространённой является понимание гуманизма как современной формы реалистической психологии и жизнеориетации человека, которая включает в себя рациональность, критичность, скептицизм, эмпатию, стоицизм, сдержанность, осмотрительность, оптимизм, жизнелюбие, свободу, мужество, надежду, фантазию и продуктивное воображение.[64] Признанной точкой зрения является также трактовка гуманизма как идеи и практики «человека, осознающего свою земную сущность. Он и принцип мировоззрения, и принцип нравственности. Гуманизм – явление, которое характеризует поведение человека», а именно, человечность.[65]

В ходе поиска своей этимологической идентичности в современной гуманистической литературе намечается переакцентировка в определении гуманизма, которая среди прочего связана и с необходимостью придания большей социальной направленности идеям гуманизма, проектам введения в систему государственного и муниципального образования познавательно-воспитательных дисциплин, которые условно обозначаются как «Основы современного гуманизма» и «Гуманизм и гражданское общество». Поэтому в последнее время термин гуманизм нередко употребляется с прилагательным «гражданский».

Слово «гражданский» является, по меньшей мере, понятным широким слоям населения, и указывает на одно исключительно важное обстоятельство: равенство всех перед Конституцией РФ – основным законом нашей страны. Именно поэтому некоторые российские гуманисты (Г.В. Гивишвили, В.Д. Жукоцкий, В.А. Кувакин, А.Г. Круглов и др.) предпочитают называть светский гуманизм гражданским.[66] Такое словоупотребление, тем не менее, едва ли является идеальным, поскольку и сегодня слово «гражданин» ассоциируется у россиян, особенно старшего поколения, с системой судопроизводства и исполнения наказаний, поскольку гражданами в советское время называли главным образом подследственных или заключенных. Но, как показывает время, это обстоятельство не является решающим аргументом против определения современного гуманизма как гражданского, поскольку сегодня в словоупотребление всё прочнее входит понятие «гражданское общество».

По мнению А.В. Разина, в свете гражданского демократического сознания современный гуманизм целесообразно понимать в трёх основных значениях: 1) гарантии основных прав человека как условия сохранения гуманных оснований его бытия; 2) поддержка слабых, выходящая за рамки обычных представлений данного общества о справедливости; 3) формирование социальных и нравственных качеств, позволяющих личности осуществлять самореализацию на базе общественных ценностей.[67] Современный гуманизм, действительно, использует эти исторически выявленные смыслы гуманизма в качестве исходных.

На обложку органа Российского гуманистического общества журнала «Здравый смысл» вынесены слова, являющиеся выражением своего рода кредо светских гуманистов России:
«Светский, гражданский гуманизм –
· это постоянно совершенствующийся проект подлинной общечеловеческой духовности, которую не могла бы монополизировать ни одна религия или идеология, церковь или партия;
· это открытое мировоззрение, не отталкивающее от себя никого, кто сам не считает себя его непримиримым противником; все, кто не против нас, тот с нами;
· это творческий оптимистический скептицизм, учащий полагаться на опыт и логику, видящий в любом догматизме, во всяком требовании иррациональной веры опасный росток тирании;
· это защита абсолютного достоинства и прав каждого человека, независимо от его социальной принадлежности, пола, расы, веры или неверия;
· это приоритет общечеловеческих ценностей перед любыми групповыми или идеологическими, терпимость и человечность;
· это противостояние клерикализму, притязаниям церкви на власть, как и вторжение в умы паранормальных суеверий и антинаучных взглядов».[68]

Распространение идей светского гуманизма, с одной стороны, есть ответ на запрос времени, с другой – эти идеи готовят будущее. Развитие и рост всегда сопровождаются болезненными процессами отторжения, неприятие нового. Таков диалектический закон жизни. Однако неуклонно наступают новые времена, «когда мы покидаем древние догмы и доктрины прошлого, когда мы достигаем нового будущего» (П. Куртц) или соприкасаемся с ним, улавливая некие его общие тенденции, которые ищут своего места в культуре.

Резюмируя поиск гуманизмом самоопределения в культуре рубежа XX–XXI вв., подчеркнём, что он отмечен устремлённостью в общемировое будущее, интеграцией с общенаучными, общедемократическими, общеморальными и общеэкологическими идеями и нормами. Его ценностями и повесткой дня являются открытое общество (гражданские свободы, ограничения монополий, особенно инфо-медийных, культивирование многообразия); демократическое общество (человеческие права, право на легальную оппозицию, отделение церкви от государства, светское государство); моральные свободы для индивидуумов и их обязанность перед планетарным сообществом (терпимость к мировоззренческим различиям; секуляризация конфессиональных ценностей и религий; рациональное исследование; преданность человеческому роду и планетарному сообществу;планетарная, социально справедливая демократическая экономическая система; социальное планирование; социальная ответственность); недопустимость дискриминации (все люди равны в своих естественных возможностях, каждый из нас имеет право на жизнь, охрану здоровья, образование и рост, на доступ к культурным достижениям); трансгосударственность (народное мировое правительство, мировой суд, система базовых планетарных институтов, справедливое налогообложение, учитывающее нужды всего мирового сообщества и каждого жителя планеты Земля); планетарная этика; этническая и расовая гармония (универсализм, сочетаемый с культурным многообразием).[69]

Скорее всего, не все и не сразу идеи гуманизма или (по словам его приверженцев) новой гуманистической парадигмы, которые обсуждались выше, воплотятся в жизни будущего. Современный гуманизм – не единственная альтернатива будущего, а только одна среди многих. Однако представители современного светского гуманизма предлагают свой вариант его достижения, видя его как обновленную планетарную культуру человечества, не завершающую историю, но открывающую перед людьми широкие горизонты возможностей для творчества, совершенствования и созидания блага. И какими бы утопичными ни казались их проекты, сами гуманисты надеются на их реализуемость, давая примеры достойной личной жизни и прилагая немалые усилия для распространения своих воззрений.

--------------------------------------------------------------------------------

[1] Бурдах К. Реформация. Ренессанс. Гуманизм. – М.: «РОССПЭН», 2004, с.16.
[2] Словарь античности: Пер. с нем. – М.: «Прогресс», 1989, с. 169.
[3]Тамже, с. 20.
[4] Wаlter N. Humanism: Finding Mining in the World, р. 7.
[5]Ibid, р. 9.
[6] Бибихин В.В. Новый ренессанс. – М.: «Наука», «Прогресс-Традиция», 1998, с. 288.
[7] Кассирер Э. Философия Просвещения. – М.: «РОССПЭН», 2004, с. 158–159.
[8] http://ru.wikipedia.org/wiki/
[9] Там же.
[10] История философии: Энциклопедия. – Минск: «Интерпрессервис»; «Книжный дом», 2002, с. 272.
[11] Чермантеева Т.С. Античное наследие и европейский гуманизм: культурная зависимость. – Автореф. …канд. филос. наук. – Ростов /Д, 1991, с. 13–14.
[12]ЧёрныйЮ.Современныйгуманизм, с. 126; Walter N. Humanism: Finding, Meaning in the Word, р. 31.
[13] RoutledgeEncyclopedia of Philosophy. General Editor Edward Graid Routledge. – Macmillian Publishing, The Free Press., N.Y., London, 1998. Vol. 4, р. 528.
[14] The Oxford Companion to PHILISOPHY. Ed. by Ted Honderich. – Oxford: Oxford University Press, N.Y., 1995. Vol. 3, р. 375.
[15] The Encyclopedia of Unbelief. Editor Gordon Stein. – Prometheus Books, Buffаlo, N.Y., 1985. Vol. 1, р. 328.
[16] Ibid, р. 328–329.
[17] Routlеdge Encyclopedia of Philosophy. Vol. 4, р. 528.
[18] Хомич Е.В. – В кн.: Всемирная энциклопедия. Философия. – М.: «АСТ», Минск: «Харвей», «Современная литература». 2001, с. 757.
[19] Там же, с. 757.
[20] Кун Т. Структура научных революций. – М.: «Республика», 2003, с. 35.
[21] Куртц П. Гуманизм и скептицизм – парадигмы культуры третьего тысячелетия // Возможность невозможного: Планетарный гуманизм для России и мира, с. 24.
[22] Там же, с. 36.
[23] Там же, с. 33.
[24] Решетников В.А. Становление современного гуманизма // Современный гуманизм: Проблемы и перспективы, с. 115.
[25] Там же, с. 133.
[26] Решетников В.А. Специфика современного гуманизма как культуры // Современный гуманизм: Проблемы и перспективы, с. 243.
[27] Моисеев Н.Н. Рациональный гуманизм // Общественные науки и современность. 1992 № 3, с. 150.
[28] Подробнее об этом см.: Современный гуманизм: Документы и исследования. – М.: РГО, 2000.
[29] Яновский Р. Глобальные изменения и социальная безопасность. – М., 1999, с. 64; Яковец Ю. В. Ритмы смены цивилизаций и исторические судьбы России: Науч. доклад на межд. VI дискуссии. – М., 1994, с. 56; Рубанцова Т.А. Основные парадигмы гуманизма // Философия и будущее цивилизации. Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. Т.5, с. 171–172.
[30] Куртц П. Гуманизм и скептицизм – парадигмы культуры третьего тысячелетия // Возможность невозможного: планетарный гуманизм для России и мира, с. 34.
[31] Тилман Р. Гуманистическое образование в Нидерландах // Здравый смысл. 1997, № 3, с. 78.
[32] Куртц П. Гуманизм и скептицизм – парадигмы культуры третьего тысячелетия // Возможность невозможного, с. 34.
[33] Там же, с. 35–36.
[34] Куртц П. Утверждения: Жизнь, полная радости и творчества. – М.: Рос. гуманист. о-во, 2005, с. 33–36.
[35] Кряжева Л.А., Кряжева Е.Н. Гуманистическое мировоззрение и историческая перспектива социума // Философия и будущее цивилизации. Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. Т. 3, с. 277.
[36] Как справедливо отмечает А.Н. Чумаков, неологизмы, образуемые с помощью слова «пост», не носят сколько-нибудь содержательного характера, «эта приставка, по смыслу идентичная другой приставке – “после”, не обозначает ровным счетом ничего, а лишь указывает на временнýю черту», отделяющую неясное по этому определению явление от предшествующего. (Чумаков А.Н. Глобализация: Контуры целостного мира. – М.: «ТК Велби», «Изд-во Проспект», 2005, с. 17.)
[37] См. Моисеев Н.Н. Гуманизм – заслон против надвигающегося средневековья // Здравый смысл. 1997, № 5.
[38]Secularism // TheTruthSeeker. – N.Y., 1887, July № 30, р. 2. Тесная связь секулярного (светского) и религиозного в это время, скорее всего, объясняется тем обстоятельством, что, например, в России, людьми «духовного звания» назывались лица, занимавшие в церкви то или иное конкретное положение и имеющие определённый церковный чин. Однако люди религиозные, но не занимавшие никакого официального положения в церкви, были людьми светскими. Отсюда и возникли понятия «светских богословов», «внецерковной линии» в религиозной философии и др. Характерно, что большинство наиболее ярких религиозных философов в России второй половины XIX – начала ХХ вв. были людьми светскими – от В.С. Соловьёва до Н.А. Бердяева.
[39]Цитпо: The Encyclopedia of Unbelief. Vol. 2, р. 613.
[40]Ibid, р. 613.
[41] «Большой энциклопедический словарь» содержит только термин «секуляризация», который имеет здесь три значения: обращение в эпоху Реформации церковной собственности в государственную, переход лица духовного звания в светское и, наиболее близкое к современному: «с конца XIX в. обозначение всякой формы эмансипации от религии и церковных институтов». (Большой энциклопедический словарь. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: «Большая Российская энциклопедия», 1998, с. 1079)
[42] The Encyclopedia of Unbelief. Vol. 1, р. 328–330.
[43] Куртц П. Начало начал: В поисках стержневого определения гуманизма. – В кн.: Куртц П. Мужество стать, с. 136.
[44] Kurtz P. Eupraxophy: Living without Religion. – Amherst (N.Y.): Prometheus Books, 1989, р. 23–49.
[45] Он является переводчиком и редактором не менее шести, включая работы П. Куртца, монографий американских ученых и ряда статей, опубликованных по преимуществу в журнале «Здравый смысл».
[46] Кувакин В.А. Твой рай и ад, с. 147.
[47] Kurtz P. Affirmations: Joyful and Creative Exuberance. – Amherst (N.Y.): Prometheus Books, 2004, р. 107– 109.
[48] Гуманистический манифест 2000 // Здравый смысл. 1999, № 1 (13), с. 36.
[49] Куртц П. Гуманизм и скептицизм – парадигмы культуры третьего тысячелетия // Возможность невозможного: Планетарный гуманизм для России и мира, с. 35.
[50] Когай Е. А. Гуманизм и ценностные основания экологической культуры, с. 118.
[51] Huxley J. Religion Without Revelation. – L., 1957, р. 95.
[52] Вместе с тем, когда западные авторы говорят об этике в данном контексте, они чаще всего включают в область этического наряду с собственно нравственными и экзистенциальными также и педагогические, правовые, гражданские и даже экологические ценности. См. КуртцП.Запретныйплод: Этикагуманизма.
[53] Fowler J. Humanism: Believes and Practices, р. 9.
[54] Цанн-кай-си Ф. В., Плеханов Е. А. Гуманизм как философско-антропологическая проблема // Здравый смысл. 2005, № 3 (36), с. 38.
[55] Финогентов В.Н. Гуманизм как главный принцип современного мировоззрения // Гуманизм как теоретическая и практическая проблема XXI века, с. 317.
[56]Цитпо: Walter, N. Humanism: What’s in the word? р. 9.
[57] Fowler J. Humanism: Believes and Practices, р. 11.
[58] Humanism and Its Aspirations:Humanist Manifesto III / http://www.americanhumanist.org/publications
[59] Попытка поставить этот вопрос в связи с определением статуса существования гуманизма предпринята в работе В.А Кувакина «Твой рай и ад». (См. ук. соч., с. 108– 112.)
[60] «Здесь есть две реальные проблемы для гуманиста. Он должен, если хочет остаться гуманистом, осознать внутренние и морально-психологические границы гуманизма и меру его принятия окружающими; он должен осмыслить свой социальный статус и смириться с тем, что он не герой и не лидер, а социальный работник. Но он никогда не раб и не господин… Благородный демократизм – так можно было бы определить социальную психологию современного гуманизма. Но в первую очередь – он жизнерадостен. Потому что несет людям слово лечащее и освобождающее, слово укрепляющее и одобряющее, слово, помогающее видеть жизнь такой, какая она есть, с уверенностью в преобладании созидания над разрушением, творчества – над растерянностью и унынием. Поэтому, хотя гуманисту есть от чего огорчаться и над чем плакать, он в основе своей – стоик и оптимист, человек труда и радости жизни. Гуманист, в конечном счете, – это человек, для которого гуманизм является средством быть нормальным человеком. Он живет на ветру. Но у него есть надежный и прочный дом». (Кувакин В.А. Гуманизм: Бремя просвещения и мужества // Здравый смысл. 2005, № 4 (37), с. 3.)
[61] Куртц П. Утверждения: Жизнь, полная радости и творчества, с. 22.
[62]http://en.wikipedia.org/wiki/
[63] Fowler J. Humanism: Believes and Practices, р. 20.
[64] Солодова Т. Е. Ценности гуманизма в системе высшего профессионального образования // Проблемы гуманизации и гуманитаризации образования в высшей школе, с. 76.
[65] Шеховцов А.Н. Человек-гуманист как условие формирования цивилизации будущего. Там же, с. 96.
[66] См. Гивишвили Г.В. Гуманизм и гражданское общество. – М.: РГО, 2001; Круглов А.Г. Словарь (А–И) – М.: «Гнозис». 2000. По определению А.Г. Круглова, «гражданин – это полноправный член правового общества». (Там же, с. 112.)
[67] Разин А.В. Идея гуманизма в западной философии // Философия и общество. – М., 1995, № 5, с. 177.
[68] Насколько известно, автором этих формулировок является А.Г. Круглов, заместитель главного редактора журнала.
[69] Автором формулировок является П. Куртц. Данные получены в ходе консультаций с П. Куртцем по курсу «Гуманистическая этика» летом 2005 г. в Транснациональном центре исследований (Амхёрст, Нью-Йорк, США).