Глава 4. По ту сторону России.
После Великой Октябрьской социалистической революции борьба между материализмом (философией марксизма) и идеализмом вступила в СССР в свою завершающую стадию.
Россия пришла к потрясшей весь мир революции как родина ленинизма, марксизма XX в., но в то же время и как страна, где возник предзакатный «расцвет» идеализма и религиозной философии. При этом «подъем» упадка, «ренессанс» философского декаданса оказался настолько мощным и симптоматичным, глубоким и «продуктивным», что и сегодня к нему проявляют значительный интерес представители той интеллигенции Запада, которая особенно болезненно переживает во многом аналогичный по своим симптомам процесс упадка и кризиса современной буржуазной культуры (см. 140. 153. 158). Прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению послеоктябрьской истории русского религиозного идеализма, необходимо еще раз подчеркнуть, что для его судьбы в XX в. Октябрьская революция явилась главным и определяющим событием.
Значение Великой Октябрьской социалистической революции для отечественной философии как едино-противоречивого культурно-исторического процесса состоит в том, что эта революция впервые в истории человечества подвела черту под многовековым спором между материализмом и идеализмом на русской почве; она определила неминуемое поражение и гибель русского идеализма и одновременно означала, что материализм в его высшей форме — форме диалектического и исторического материализма отныне становился господствующим мировоззрением огромного исторического материка — СССР.
Если поставить вопрос о всемирно-историческом философском значении Великой Октябрьской социалистической революции и в этом смысле о ее отличии от всех ранее происходивших революций, то можно сделать следующий вывод. Все те социальные революции, которые в той или иной степени были связаны со сменой общественно-экономических формаций, сопровождались сменой форм борьбы между материализмом и идеализмом, они порождали в рамках этой борьбы новые философские концепции и проблематику, новые исторические и мировоззренческие картины социального мира и природы. Тем не менее в сущности само качество историко-философского процесса, его наиболее фундаментальные закономерности и источники внутренней динамики оставались неизмененными. Социально-экономический аналог этому явлению можно обнаружить в том факте, что все общественно-экономические формации — от рабовладельческой до капиталистической включительно — сохраняли, несмотря на все их различия, одно существенное свойство — эксплуатацию человека человеком и разделение общества на антагонистические классы.
Абстрагируясь от конкретно-исторических обстоятельств возникновения, развития и идейной борьбы различных школ материализма и идеализма, можно констатировать, что сам процесс возникновения и развития новой общественной формации вызывал к жизни новые материалистические и идеалистические школы и концепции, которые развивались в форме противоборства, специфические закономерности которого в конечном счете определялись типом этой формации и соответствующими формами классовых антагонизмов, а также порождаемой ею культурой. Именно поэтому говорят о борьбе материализма и идеализма в античном обществе, о противоборстве идеализма и теизма, с одной стороны, с вольнодумством, атеизмом и выраставшим из пантеизма и номинализма материализмом — с другой, в эпоху феодализма, о четком и бескомпромиссном размежевании и борьбе лагерей и партий в философии при капитализме. И подобно тому как Октябрьская революция впервые в мировой истории положила конец эксплуатации человека человеком и разделению общества на антагонистические классы, процесс культурной революции, начавшийся вслед за политическими событиями Октября 1917 г., с самого начала предполагал небывалое в истории изменение идеологической и мировоззренческой (в том числе и собственно философской) структуры и содержания общественного сознания.
Все это наложило печать своеобразия на историко-философский процесс в послеоктябрьской России, который протекал в атмосфере ожесточенной классовой борьбы между «умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом». По определению В. И. Ленина, эксплуататорские классы и их идеологи вступили «в эпоху отчаянной, обостренной войны, когда историей ставятся на очередь дня вопросы о бытии или небытии вековых и тысячелетних привилегий...» (2, 37, 264)
1. ПОСЛЕОКТЯБРЬСКИЙ ИДЕАЛИЗМ: ВНЕШНЕЕ ВЫРАЖЕНИЕ
На рубеже веков развитие идеалистической философии в России было необычайно интенсивным. В этот период в философской литературе выступала многочисленная группа религиозных философов и публицистов, активизировалась университетская философская профессура, продолжали формироваться новые философские направления. Приблизительно к 1917 г. происходит смена поколений в лагере идеализма. В 1916 г. умер М. Ковалевский, в 1919 г. — В. Розанов и Е. Трубецкой, в 1920 г. — Л. Лопатин и Б. Кистяковский. Ключевые идейные позиции в идеализме переходят к философам, родившимся в основном в 70-е годы: Н. Бердяеву (1874), С. Булгакову (1871), П. Струве (1870), Н. Лосскому (1870), С. Франку (1877) и др. Несмотря на то что Октябрьская революция подорвала социальные основы идеализма, его кадровая, организационная и материальная база была лучше, чем у делающей свои первые шаги советской философской науки. В условиях разрухи, гражданской войны при наличии связей со старыми издательствами, типографиями и бумажными фабрикантами русским идеалистам удалось развернуть активную деятельность.
В первые годы Советской власти наряду со старыми центрами идеализма, такими, как Московское психологическое общество (функционировало до 1922 г.) и Петербургское (Петроградское) философское общество (работало до 1922 г.), было организовано большое, количество философских обществ, ассоциаций и кружков «Киевское научно-философское общество» во главе с В. Зеньковским, «Саратовское философско-историческое общество», возглавляемое С. Франком, «Донское философское общество» (1921), «Костромское философское общество» (1922), «Философский кружок при Петроградском университете» (1921), «Социал-гуманитарное общество» (Петроград, 1918) и др. Особенно активную деятельность по пропаганде идеалистической философии развернули «Вольная философская ассоциация» в Петрограде (1919) и «Вольная академия духовной культуры» в Москве (1918). В рамках «ассоциации» выступали Э. Радлов, Н. Лосский, Л. Карсавин, Л. Шестов и другие известные философы-идеалисты и мистики. Вдохновителем и самым активным членом «Вольной академии» был Н. Бердяев.
Философские организации идеалистов старались оказать влияние на максимально широкие круги интеллигенции. В ходе многочисленных лекций, диспутов и семинаров идеалисты не только пропагандировали свои философские и религиозные идеи, но и давали крайне негативные социальные и политические оценки Октябрьской революции, Советской власти и марксизму-ленинизму. Чтобы составить представление о характере работы многочисленных философских организаций этого рода, достаточно сказать о программе «Вольной академии духовной культуры». В период с 1919 до середины 1922 г. здесь читались курсы: «Философия истории» (Н. Бердяев), «Введение в философию» (С. Франк), «Этапы мистического пути» (свящ. Абрикосов), «Жизнь и творчество» (Ф. Степун), «Творчество Ф. Достоевского» (Н. Бердяев), «Греческая религия» (Вяч. Иванов), «Философия духовной культуры» (А. Белый) и др. Только в 1920 г. было организовано широкое обсуждение взглядов К. Леонтьева, Вл. Соловьева, дискуссии по проблемам индийской мистики, «христианской свободы и сущности христианства», теософии, мессианизма, «вселенского христианства», «Востока, России и Европы», «духовных основ хозяйства», по книге О. Шпенглера «Закат Европы» и т. п. О масштабах деятельности русских идеалистов говорит и большое по условиям того времени количество идеалистических, религиозно-философских и религиозных журналов, брошюр и книг, издававшихся в России. Во время революции и в первые годы Советской власти продолжали выходить журналы «Вопросы философии и психологии», «Психологическое обозрение», «Русская мысль», «Свобода и культура», еженедельник «Народоправство», в котором ведущая роль принадлежала Н. Бердяеву. Большую работу по распространению религиозной и идеалистической философии вели такие периодические издания, как «Мысль и слово», «Мысль» и др.
Процесс борьбы между материализмом и идеализмом в России в первые годы Советской власти подробно проанализирован в советской историко-философской литературе. (См. М. Т. Иовчук. Ленинизм, философские традиции и современность. М., 1970; «Марксистско-ленинская философия и социология в СССР и европейских социалистических странах». М., 1965; «Теоретическое наследие В. И. Ленина и современная философская наука». М., 1974; «Московский университет и развитие философской и общественно-политической мысли в России». Под ред. И. Я. Щипанова. М., 1957; Б. А. Чагин, В. И. Клушин. Борьба за исторический материализм в СССР в 20-е годы. Л., 1975; «Социологическая мысль в России». Под ред. Б. А. Чагина. Л., 1978; И. Я. Щипанов. Критика В. И. Лениным идеологии «Вех» и современность. — «Вестник Московского университета». Философия, 1970, № 2; его же. Из истории идеологической борьбы в СССР в первые годы Советской власти. — «Вестник Московского университета». Философия, 1972, № 6; В. Колосков. Из истории идеологической борьбы первых лет Советской власти, — «Вопросы философии», 1964, № 11.)
Организатором и идейным руководителем марксистского наступления на буржуазно-помещичью философскую реакцию был В. И. Ленин. Он систематически следил за работами представителей этого лагеря: Л. Карсавина, Н. Бердяева, Г. Шпета, Л. Шестова, П. Струве и др., давал конкретные указания по организации постоянного рецензирования и критики работ буржуазных философов и социологов. Называя «грязным идеологическим отражением» контрреволюции потоки лжи и клеветы на Советскую власть со стороны идеологов свергнутых эксплуататорских классов, В. И. Ленин призывал дать им решительный идейный отпор. В деле борьбы с многоопытным и в кадровом отношении более многочисленным лагерем русского идеализма необходимо отметить заслуги марксистской критики 20—30-х годов. Несмотря на крайнюю загруженность работой по решению неотложных хозяйственных и политических задач, многие видные марксистские публицисты, литераторы и ученые находили время для идейной борьбы с идеализмом и мистикой.
С анализом реакционной сущности буржуазно-помещичьей философии и идеологии выступали А. Луначарский, В. Адоратский, М. Ольминский, П. Стучка, Е. Ярославский, А. Бубнов, Г. Баммель, В. Невский, А. Деборин, Н. Мещеряков, И. Луппол, А. Воронский и др. Большое место критике философских и социально-политических концепций идеалистов уделялось в марксистских журналах «Под знаменем марксизма», «Печать и революция», «Книга и революция», «Вестник социалистической академии». Советские марксисты А. Деборин, В. Ваганян и др. подвергли резкой критике сборник статей Бердяева, Степуна, Франка и Букшпана «Освальд Шпенглер и закат Европы» (1922). В первом выпуске журнала «Под знаменем марксизма» (1922) критическому разбору идеологии сменовеховства была посвящена статья Е. Преображенского «Осколки старой России», в статье С. Кривцова «Методология общественных наук С. Франка» и в рецензии Луппола на книгу Франка «Введение в философию» вскрывался антиматериалистический и контрреволюционный смысл работ этого религиозного идеалиста. В советской периодике того времени, т. е. с 1918 по 1924 г., анализировались и критиковались взгляды Л. Карсавина, Н. Бердяева, Н. Лосского, Л. Шестова и др. В выступлениях марксистских философов давалась в целом верная оценка сущности и социального значения буржуазно-помещичьей философии, была заложена хорошая основа для дальнейшей борьбы с послеоктябрьским идеализмом. Особенно много верного было высказано при рассмотрении классовых и социально-психологических аспектов доктрин русских религиозных философов и социологов.
Новым этапом в борьбе с идеализмом и мистицизмом явилась работа В. И. Ленина «О значении воинствующего материализма», впервые опубликованная в 3-м номере журнала «Под знаменем марксизма» в 1922 г. В ленинской статье были сформулированы важнейшие задачи, связанные с идейной борьбой материализма (марксистской философии) с идеализмом в новых исторических условиях, и намечены конкретные пути решения этих задач. Формулируя программу наступления советской философской науки на идеализм и поповщину, Ленин призывал опираться на «солидную материалистическую традицию» в истории отечественной философии, на лучшие достижения мировой философской мысли. Он учил творчески использовать марксистский диалектический метод, завоевания естествознания и науки для разоблачения реакционной и антинаучной сущности буржуазной философии. Важнейшим условием успеха в критике идеализма является, по Ленину, создание мощного союза материализма и естествознания, философов-марксистов и прогрессивных естествоиспытателей и ученых. «...Наш безусловный долг, — указывал он, — привлекать к совместной работе всех сторонников последовательного и воинствующего материализма в борьбе с философской реакцией и с философскими предрассудками так называемого «образованного общества»» (2, 45, 24).
В условиях ожесточенной идеологической борьбы в первые годы Советской власти вождь Октябрьской революции вновь подчеркнул важность классового анализа философии и религии, необходимость выявлять «связь между классовыми интересами и классовой позицией буржуазии, поддержкой ею всяческих форм религий и идейным содержанием модных философских направлений» (там же, 25). Опираясь на методологические положения работы В. И. Ленина «О значении воинствующего материализма», советская философская наука приобрела еще большую действенность в анализе и критике буржуазно-помещичьей философии. В результате идеализм в нашей стране уже ко второй половине 20-х годов был окончательно разгромлен.